Югославия в XX веке. Очерки политической истории - [238]
Следуя директивам, исходившим от партийного руководства, а иногда приступая к действиям и самоинициативно – под влиянием известия об агрессии против СССР, эти кадры образовывали на местах вооруженные и диверсионные группы, начали поджоги, взрывы, другие разрушения путей сообщения, линий связи, военных, производственных, складских и иных объектов, техники, имущества, использовавшихся захватчиками и квислинговскими администрациями, нападения на военнослужащих оккупационных сил, местных жандармов и т. д. Первые акции организовывались и проводились непосредственно самими коммунистами и скоевцами. Одновременно велась пропагандистская работа с целью привлечь к начатому Сопротивлению как можно большую часть населения>23.
Эти свои усилия, кардинально отличавшиеся от стратегии Михайловича, компартия, также в отличие от движения под главенством Михайловича, стала с самого начала предпринимать в большинстве регионов разделенной Югославии. Туда, по решению Политбюро ЦК КПЮ во главе с Тито, направился в качестве специальных эмиссаров ряд членов руководящей партийной верхушки. Но почти сразу обнаружилось, что если в одних регионах есть в той или иной степени условия для ведения и дальнейшего развития подобной активной борьбы, то в других регионах такого рода перспективы либо крайне ограничены, либо пока вообще отсутствуют. Практически условия для борьбы с точки зрения возможностей ее поддержки более или менее значительной частью местных жителей оказались в Сербии, Черногории, в той части Словении, которая была аннексирована Италией (Люблянская провинция), и в ряде областей НГХ с сербским населением.
В областях НГХ, где к тому времени, а в некоторых случаях и раньше вспыхивают сербские восстания, о которых шла речь выше, антиоккупационная активность коммунистов стала проявляться преимущественно тогда, когда восстания уже развертывались или даже продолжались. В итоге роль КПЮ как организующего фактора и вместе с тем источника политического влияния начинает там сказываться главным образом позднее – осенью 1941 г., а то и к рубежу 1941–1942 гг.
Гораздо раньше коммунистическая роль проявляется в уже упоминавшемся в предыдущей главе массовом восстании, вспыхнувшем 13 июля 1941 г. в Черногории. В его возникновении был немалый элемент стихийности, подобно сербским восстаниям в НГХ, но стихийность сочеталась и с целенаправленными усилиями организованных факторов. Одним из них была как раз тамошняя организация КПЮ, в короткий срок проявившая значительную инициативу в подготовке вооруженного выступления, а затем в создании его военной структуры и руководящих органов. Другим фактором явились местные патриотически настроенные активисты главным образом из числа офицеров, избежавших плена. В ходе восстания удалось осуществить взаимодействие обоих этих факторов. Это в той или иной мере сохранялось и после поражения восстания, когда значительные повстанческие силы продолжали действовать в ряде горных районов, где временно образовывались своего рода освобожденные или полуосвобожденные территории. Лишь позже, отчасти с осени 1941 г., а особенно с рубежа 1941–1942 гг. взаимодействие указанных выше факторов в повстанческом движении Черногории нарушается и затем сменяется противостоянием между отрядами под руководством коммунистов и отрядами во главе с офицерами, которые вступили в связь с четническим движением Михайловича>24.
Основной ареной развертывания коммунистической активности середины – второй половины 1941 г. стала, однако, Сербия. Хотя здесь первоначально не произошло такой массовой повстанческой вспышки, как в Черногории, на действия партизанских и диверсионных групп, которые организовывала КПЮ, и на распространявшиеся партией призывы к вооруженной борьбе сравнительно быстро стала откликаться довольно значительная часть населения, как городского, так и сельского. Стимулом служили и левые, и просто антифашистские, и в большой мере, конечно, сербско-патриотические настроения, соотношение которых было у разных людей и в разных социальных группах различным. Но важную роль в достаточно широком отклике на коммунистические воззвания и особенно действия, играло то, что КПЮ призывала к немедленному выступлению. Это привлекало немалое число тех, кто психологически не мог и не хотел ждать до неопределенного времени, а пока что мириться с реальностью оккупационного порядка. Особенно такое настроение сказывалось среди молодежи. И было весьма существенным в условиях, когда летом 1941 г. Сербия оказывалась наводнена беженцами-сербами из НГХ, Косова и других регионов, их рассказами об антисербском терроре, особенно со стороны усташского режима. Важным фактором было и то, что вооруженные выступления и диверсии, проводившиеся коммунистами, стали вызывать жестокие карательные меры оккупантов против гражданского населения в местах, где предпринимались антиоккупационные акции. Если одних эти меры устрашали, то других стимулировали к сопротивлению, к участию в немедленной активной борьбе. А к ней призывала лишь КПЮ. Несомненное влияние на массовые настроения имело начавшееся участие СССР в войне с Германией.
