Юг! История последней экспедиции Шеклтона 1914-1917 годов - [86]
Но подходящего корабля всё не было. Погода выказывала некоторые признаки улучшения, и я попросил правительство Чили позволить мне ещё раз взять Йелчо для последней попытки добраться до острова Элефант. Это был маленький стальной пароходик, совершенно непригодный для работы во льдах, и я пообещал, что не буду в них входить. Правительство было готово предоставить мне ещё один шанс, и 25 августа я отправился на юг в четвёртую попытку спасти моих людей. На этот раз Провидение благотворило нам. В относительно хорошую погоду маленький пароходик быстро продвигался, и по мере приближения к острову Элефант я увидел, что лёд был разорван. Южный шторм временно отогнал его к северу и у Йелчо появилась возможность пройти сквозь него. Мы подошли к острову в густом тумане. Я не мог ждать его прояснения, и в 10 часов утра 30 августа мы прошли мимо нескольких сидящих на мели айсбергов. Затем увидели море, бьющееся о рифы, и я понял, что мы находимся практически у берега. Это был волнительный момент, но нам ещё было нужно отыскать лагерь, а надеяться на пак, который даст нам время на продолжительные поиски в густой мгле, было нельзя, но туман поднялся и открыл скалы и ледники острова Элефант. Я направился на восток и в 11.40 утра проницательные глаза Уорсли обнаружили лагерь, почти невидимый под покровом снега. В тот же момент нас увидели люди на берегу, и мы наблюдали маленькие чёрные фигурки, высыпающие на пляж и посылающие нам сигналы. Мы находились в полутора милях от лагеря. Я повернул Йелчо в сторону лагеря и в течение получаса мы с Крином и несколькими чилийскими матросами достигли берега. Я увидел маленькую фигуру на избитой прибоем скале и узнал в ней Уайлда. Когда я приблизился, то прокричал: «У вас всё хорошо?», и он ответил: «У нас всё хорошо, Босс!», а затем я услышал троекратное Ура. Приблизившись к скале, я бросил на берег пачку сигарет и они набросились на неё, словно голодные тигры, ибо я хорошо знал, сколько месяцев они мечтали и говорили о табаке. Некоторые выглядели неважно, но Уайлд смог удержать партию вместе и сохранить надежду в их сердцах. Времени обмениваться новостями или поздравлениями не было. Я даже не сошёл на берег, чтобы осмотреть лагерь, который, как заверил меня Уайлд, был значительно улучшен. Волнение на море и изменение ветра могло вернуть лёд обратно в любой момент. Я погрузил партию на борт со всей возможной скоростью, забрав также экспедиционные записи и основную часть оборудования. В течение часа все были на борту Йелчо и направлялись на север на максимальной скорости, на которую только был способен этот маленький пароходик. Лёд был всё ещё разрежен и ничего худшего, кроме простора бурного океана, не отделяло нас теперь от Южно-Американского побережья.
По пути к Пунта Аренас я слушал рассказ Уайлда, и вновь и вновь благословил стойкость и выдержку, которые помогли продержаться партии в течение четырёх с половиной месяцев лишений. Двадцать два человека на острове Элефант находились на грани истощения, когда до них добрался Йелчо. Уайлд рачительно использовал скудный запас продовольствия и настолько, насколько это возможно, победил бесов уныния и отчаяния на небольшой песчаной косе между мрачными ледяными полями и коварным, покрытым льдом морем. Время от времени пак вскрывался, но большую часть времени путь на север оставался закрыт. Йелчо прибыл в нужный момент. Ещё два дня назад он не смог бы добраться до острова, а несколькими часами позже пак мог снова сомкнуться. Уайлд полагал, что помощь придёт в августе, и каждое утро он с довольным видом собирал свои пожитки, надеясь заразить этим остальных. Один член команды, которому я сказал: «Хорошо, что вы все были собраны.» ответил мне на это: «Видишь ли, Босс, Уайлд никогда не оставлял надежды, и всякий раз, когда море очищалось ото льда, он сворачивал свой спальный мешок и говорил всем, сверните спальники, парни, сегодня может приехать Босс.» Так и случилось, когда мы вдруг внезапно вышли из мрачной туманной дали, а через час все были в безопасности на пути домой. Еда разбавлялась тюленьим и пингвиньим мясом, моллюсками и водорослями. Тюленей было мало, но пингвинятина достаточно хорошо выручала в течение первых трёх месяцев. На момент спасения мужчины распечатали последний бовриловский сухой паёк, питались исключительно в форме горячего супа и имели едва ли четырёхдневный запас еды. Лагерь находился в постоянной опасности быть заметённым снегом, который сдувало с высокой части острова, и люди чем могли расчищали наносы. Существовала опасность того, что лагерь станет полностью невидимым со стороны моря, и что спасательная партия может их не найти.
