Юг! История последней экспедиции Шеклтона 1914-1917 годов - [26]
«Лёд на много миль вокруг сильно разорван. Многочисленные трещины и короткие протоки на северо-востоке и юго-востоке. Гребни высятся во всех направлениях, открытая вода отражается в небе на юго-востоке. Это конечно очень хорошо, но мы не можем ничего сделать до тех пор, пока лёд не отпустит наш корабль. Если лёд продолжит слабеть, мы сможем вырваться в ближайшие несколько недель и возобновить начатое. В то же время давление не ослабевает и предсказать его результаты трудно. Сегодня перед полуднем (26 июля), спустя семьдесят девять дней после своего последнего заката, за счёт рефракции на одну минуту появился краешек солнца. Несколькими минутами ранее небольшой кусочек солнца поднялся над чёрной полосой горизонта. Все невероятно обрадовались этому признаку окончания зимней тьмы… Кларк считает, что с возвращением дневного света снова появятся диатомовые водоросли. Его сети и лини бледно-жёлтого цвета, такого же, как и многие вновь образованные участки льда. Диатомовые водоросли не могут размножаться без света, и лёд, образовавшийся с февраля, выделяется в нагромождениях хребтов своим ярко-голубым цветом. Старый лёд землянистого тёмно-коричневого цвета, желтоватого или красновато-коричневого».
Наша льдина внезапно начала разрушаться в воскресенье 1 августа, спустя год после того, как «Эндьюранс» покинул Саус-Вест Индские Доки для путешествия к Дальнему Югу. Мы находились на 72°26’ ЮШ и 48°10’ ЗД. Утром начался сильный снегопад с умеренной юго-западной бурей и в 8 часов утра, после нескольких подвижек льда, льдина раскололась в 40 ярдах с бака правого борта. Через два часа льдина начала разрушаться повсеместно, давлением корабль накренило на 10 градусов на правый борт. Собаки и сани были немедленно подняты на борт, трап убран. Животные вели себя хорошо. Они живо поднялись на борт, словно осознавая грозящую опасность, и были размещены в своих конурах на палубе без единого гавка. Давление быстро разломало льдину, вздыбив её близко с кораблём и загнав массы льда под киль. Теперь «Эндьюранс» накренило на левый борт под ветер, и в течение некоторого времени он был вынужден с бака, кормы и борта выдерживать натиск трущихся льдин. Он подвергся одному или двум сильным сдавливаниям, но вынес их без малейшего скрипа. Со стороны это смотрелось так, словно корабль стал игрушкой в руках сменяющих друг друга льдин, и я испытал огромное облегчение, когда он замер вместе с большим куском нашего старого «дока» под трюмом правого борта. Я держал шлюпки в готовности к спуску, приготовил дополнительные запасы и установил сдвоенное дежурство. Экипаж был предупреждён оставаться на местах, спать можно, но держать тёплые вещи при себе. Вокруг нас посреди нагромождений ледяных хребтов лежали руины «Собачьего города». Некоторые из маленьких домов были погребены под глыбами льда, другие исчезли после размыкания и смыкания трещин. Это было печальное зрелище, но моё основное беспокойство сейчас вызывало состояние руля, подвергшегося атаке неудержимого льда. Мы с помощью опоры извлекли большую глыбу, застрявшую между рулём и ахтерштевнем, и я увидел, что повреждение было нанесено, но провести его более детальный анализ в тот день не представлялось возможным.
После того, как корабль занял своё новое положение, давление льда усилилось. Некоторые из нагелей (деревянных гвоздей) выперло, бимсы (поперечные балки перекрытий) слегка выгнулись под колоссальной нагрузкой. Но «Эндьюранс» был построен в расчёте на атаки льда, и его честно выпирало вверх, пока под ним распирало льдины. Давление льда вокруг нас внушало благоговейный ужас. Могучие ледяные глыбы, зажатые встречными льдинами, медленно вздымались, пока не выстреливали, словно вишнёвые косточки, зажатые между большим и указательным пальцами. Давление миллионов тонн движущегося льда было сокрушительным, а столкновение между собой неизбежным. Если судно однажды окажется в его власти, его судьба будет решена.
Штормовой ветер с юго-запада дул всю ночь, и лишь к полудню 2-го уменьшился до крутого бриза. Давление льда почти прекратилось. По-видимому, ветер вызвал движение южного пака на нас, став причиной его скопления в нашем районе, а когда весь пак пришёл в движение давление снизилось. Буря отнесла нас немного к северу, но это делало «Эндьюранс» более уязвимым. Руль тяжело двигался вправо, его полотно частично оторвало от головы руля. Большие массы льда всё ещё давили на корму, и было невозможно пока определить степень повреждений. Хотя я чувствовал, что в любом случае нереально провести хоть какой-то ремонт в движущемся паке. Корабль всю ночь оставался на месте и единственным признаком продолжающегося давления был лишь редкий утробный рокот. Собак мы пока разместили внутри корабля.
3 августа погода была пасмурной и туманной. У нас было девять часов сумерек и довольно светло в полдень. Земли с топ-мачты не наблюдалось в радиусе десяти миль. Пак повсюду, насколько было видно невооружённым глазом, пребывал в хаотическом состоянии, много вздыбленных и уплотнённых льдин, ледовых хребтов. В 9 вечера высота
