Йошкар-Ола – не Ницца, зима здесь дольше длится - [13]

А вот в чем выиграло наше поколение, так это в том, что антропогенный пресс тогда поменьше давил на окружающую среду. И хотя в Йошкар-Оле шестидесятых было еще полно котельных, которые топились углем или торфом и дым из труб наполнял окружающий мир смрадом, аки из преисподней, но густая зелень садов и подступавших к городским окраинам лесов фильтровала воздух, очищая наши легкие. Можно было, взяв удочку, пересечь улицу Водопроводную и прошагать налегке в сторону реки Ошлы, туда, где соломенная крыша заброшенной старой риги напоминала о временах Чингисхана, а ячменное поле, напитанное лучами солнца, казалось, вобрало в себя все золото мира. И душистый дымок от костра на берегу реки, где ребята пекли уворованную с колхозного поля картошку, был сладок и приятен. Дым Отечества!

Холодная ночь и светлое утро

Летом, после окончания шестого класса, я и мой одноклассник Петька Бастраков решили переночевать на берегу Ошлы, чтобы попасть на утренний клев. И родители разрешили нам эту ночную прогулку. Пришли загодя. Сделали шалаш, разожгли костер. Ночь была такой холодной, что готовы были уйти домой. Но куда в темноте потащишься по полям и буеракам, ноги переломаешь. Сидели у костра, подбрасывая солому (дров было мало), пока не рассвело. Замерзли как черти. Смотав удочки, забыв про рыбалку, припустили в сторону дома. Когда добрались, в предвкушении горячей еды и теплой кровати, таким мне наш двор уютным показался, как будто уезжал, не видел его сто лет и теперь вернулся. И город тем ранним утром был незнакомым, пустым, но очень красивым. Он смотрел на нас добрыми глазами огромных окон, за которыми сладко посапывали добропорядочные граждане. А два маленьких бродяги шли по земле, зная, что уже совсем недалеко дом, где нам обрадуются, накормят и согреют. И нет нигде лучше этого дома и этого города – Йошкар-Олы.

Вдоль новеньких "хрущевок" тихо тлели фонари,

Покой был полновесен, словно клизма

Рабочий люд храпел, во сне пуская пузыри,

В преддверии эпохи коммунизма…

Шейк вокруг школьной елки

Новый год – это, наверное, самый нарядный, самый радостный праздник. Царство мишуры, конфетти и хлопушек. Досадно только то, что каждый новый год быстро и неизбежно стареет. Сколько их уже было…

В школе, где я учился, впрочем, как и во всех других школах города, на Новый год в актовом зале ставили елку, был самодеятельный концерт, а потом танцы. Дискотек еще не было. В 1965 году школа переехала с в новое здание. После тесной двухэтажной "деревяшки" с неблагоустроенными туалетами это был другой мир. Огромные окна, просторные коридоры и большой по тем временам актовый зал, где все время устраивались какие-то торжества. Либо то были пионерские мероприятия с барабанами и горнами, либо встречи с ветеранами войны, писателями, передовиками производства.

В будние дни в актовом зале квартировала школьная столовая, но при необходимости столы быстро убирали, сцену оголяли либо, наоборот, обрамляли столами, застланными кумачовыми полотнищами. На Новый год в зале ставили елку с подсветкой, и разновозрастные школьники по расписанию проводили там "вечера отдыха". Старшеклассники, как правило, под свою самодеятельную музыку, а более мелкие представители школьного братства – под мелодии из проигрывателя. Иногда эти мелкие вредители назойливо проникали на танцевальные вечера старшеклассников и нагло втирались в танцующую толпу. Их отлавливали и выгоняли из зала, но они проникали туда вновь и вновь, пока не получали свою порцию пинков, и лишь тогда успокаивались.

Это были общешкольные мероприятия, на которых в обязательном порядке присутствовали многие педагоги. А в классах, бывало, отдельно, так сказать, приватно, устраивались дополнительно такие же мини-вечера, где в медленном танце, дрожа от восторга, наиболее смелые юные кавалеры робко приобнимали своих прекрасных дам, одетых в нарядные платьица. Из слабенького динамика переносного проигрывателя лилось:

Хмуриться не надо, Лада,

Хмуриться не надо, Лада,

Для меня твой смех награда,

Лада…

Часть кавалеров стояла, прислонившись к стене, и не решалась пригласить на танец девочек. А девчонки всегда были более раскрепощены и танцевали друг с другом. Зато в быстрых танцах участников сразу становилось больше. Отвыкающие от твиста и привыкающие к шейку разбитные танцоры всячески старались показать окружающим гибкость своего позвоночника и конечностей. И друг моего детства Витек Казаринов выписывал ногами грациозные кренделя, встряхивая головой с "битловской" прической, за которую его постоянно ругали и классная, и завуч.

Весь кабак переломали…

Много уже с тех пор прошло лет. Много было новогодних столов. Бывали не очень удачные торжества. Где-то в конце семидесятых – начале восьмидесятых (сейчас трудно вспомнить точно) довелось встречать Новый год в одиночестве. Так уж получилось. Пошел в ресторан "Юбилейный", тогда в ресторанах специальные новогодние программы были. Кстати, в "Юбилейном" очень вкусно солянку готовили. Но как-то я неудачно зашел. Не успел со знакомым шампанского выпить – драка началась. Кто с кем, не помню точно, врать не буду. Кажется, приезжие сцепились с нашими местными ребятами…