Йога. Теория и практика - [11]
Этот мир иллюзий есть смешение добра и зла, счастья и несчастья, и увеличение одного необходимо вызывает увеличение другого. Никогда не сможет существовать мир совершенного добра или совершенного зла. Потому даже в самих этих словах есть противоречие. Нет такой вещи в нашем мире, которую мы могли бы определить только как добро, и нет такой вещи, которая могла бы быть названа одним только злом.
Можно ли в таком случае говорить об искоренении зла и уничтожении «злых сил» в мире? Христианская религия, например, посвящающая себя борьбе со злом и дьяволом, за тысячелетнюю историю своего существования, как мы видим, так и не смогла существенно продвинуться в этом направлении. К сожалению, само существование этой религии, несмотря на ее задачи, на протяжении истории очень для многих людей и народов становилось действительным злом.
Это еще раз подтверждает мысль, что добро и зло неразрывно связаны друг с другом, и одно неизменно порождает другое. Если вы сомневаетесь в этом, то укажите область, в которой по удалении «зла» остается одно добро. Ведь вся эволюция животного царства построена на выживании наиболее приспособленных. Все виды «неприспособленных» в конце концов вымирают. Если добро в этом выживании наиболее сильных, тогда что же такое зло и где оно? Если же это зло, то как устранить его, не разрушая всей природы? Кроме того, во всем животном царстве, вплоть до человека, высшие типы уничтожают низших, одни пожирают других. Насекомое охотится за червяком, птицы — за насекомыми и рыбами, хищные звери пожирают млекопитающих, а человек поедает чуть ли не всех остальных. Начиная с пожирания себе подобных, он, находясь в высшей стадии так называемой цивилизации, если не в буквальном смысле слова, питается своими собратьями. Он уничтожает их утонченными средствами соперничества и борьбы — путем насилия, порабощения, биржевых операций и разорения, для которых он придумал более благозвучные имена «эксплуатация», «конфискация», «ликвидация» и т. п.
Как же устранить из жизни мира то, что является основным фактом бытия, основной пружиной «прогресса», это право «сильного», которое есть альфа и омега всей материальной эволюции Вселенной? Вы скажете, что это неверно, что в сущности эволюция есть закон Добра, что она осуществляется не путем борьбы за существование, а путем самопожертвования, как учат теософы. Где же в природе вы нашли это самопожертвование? Нигде во всей природе этого нет. Самопожертвование придумано человеком. Вся наша теория добра и зла, добродетели и порока, истины и заблуждения придумана нами самими. Ее нет в Природе, где всецело существуют инстинкты борьбы за существование и половой подбор.
Эта идеологическая надстройка над зоологической жизнью есть единственное, что отличает нас от зверей. В противном случае они должны были бы считаться выше нас. Ведь животные никогда не изменяют своему инстинкту, человек же сменяет свои вехи беспрестанно. Каким же образом думаете вы улучшить мир, изъяв из него «зло» и «злые силы»? Все мы считаем себя вправе делать это, каждый из нас чувствует себя призванным судьей добра и зла в окружающей среде, подобно тому как всякий философ думает, что он создал бы мир иначе и более мудро, как всякий нищий мечтает, что он гораздо лучше богачей распорядился бы их богатством.
В каждой нашей фразе мы говорим: это хорошо, а это дурно; каждое второе слово наше: это правильно, а это неправильно. А вместе с тем, если нам зададут вопрос: что же такое истина, добро или зло, — мы теряемся и не знаем, что ответить. Но, возразят нам, к чему играть словами. В конце концов, есть вещи, которые для всех ясны, для всех в равной степени являются злом, как например лишение жизни, отнятие чужой собственности и т. п. Разумеется, все религии учат «не убей», «не укради». Во всех странах мира это считается тяжкими преступлениями.
Несмотря на это, во многих странах света убийство до сих пор продолжает караться смертной казнью. То же самое и в отношении религии. Например, христианство, провозглашая с самого своего начала принцип «не убий», на протяжении своей истории постоянно само занималось этим, но только в больших масштабах. Получается, что лишение жизни для отдельного гражданина есть преступление закона, со стороны же самого закона оно является правосудием.
Отнятие чужой собственности называется кражей, но если же это делает государство, это называется конфискацией имущества. В Евангелии, например, Христос тоже забирает привязанного кем-то осла, но это почему-то объясняется не кражей, а тем, что осла Христу послал сам Бог.
Вы скажете, что в обоих случаях совершенно различны обоснования действия, его мотивы. Однако факт лишения жизни или имущества от этого нисколько не меняется, хотя в одном случае это называется нарушением закона, а в другом — его олицетворением.
Если все дело только в мотивах, т. е. преступность действия определяется его злонамеренностью, а хороший поступок — его благой целью, тогда самое ужасное преступление, совершенное с благим намерением, должно быть оправдано. Получается, что в таком случае «цель оправдывает средства» и злонамеренные действия, случайно приведшие к благу, не должны считаться преступлением. Но как я могу утверждать, что в данном случае желаю добра кому-нибудь, если я, прежде всего, не знаю толком, что такое добро и что для этого человека будет добром, а что злом. И разве ему, в конце концов, не все равно, какой у меня мотив, если мое действие причинило ему вред? То, что добро для одного, для другого может быть злом. То, что правильно при одних обстоятельствах, может быть при других условиях совершенно недопустимым. И то, что в начале казалось добром, через некоторое время оборачивается злом, и наоборот. Где же этот критерий добра и зла? А вместе с тем все религии, все моральные кодексы мира требуют от нас всех соблюдения «основных правил нравственности».
