Язык милосердия. Воспоминания медсестры - [48]

Иногда, пока ешь сэндвич, можно почувствовать доносящийся из шлюза запах мелены – отвратительного поноса, смешанного с кровью, который служит симптомом брюшного кровотечения. Но сегодня в комнате для персонала пахнет кофе, потом и чипсами со вкусом маринованного лука, которые одна из медсестер ест на завтрак. Сесть некуда, поэтому я пристраиваюсь рядом с Барбарой – медсестрой, которая может успокоить плачущего ребенка, стоя на другом конце комнаты. Приняв дежурство, я иду к назначенному мне пациенту.

Малыш Эммануэль обернут, словно маленький драгоценный подарок, но не в упаковочную бумагу, а в нечто вроде магазинного пакета из-под сэндвича, который играет роль своеобразного парника. Он родился недоношенным на двадцать четвертой неделе беременности – в Великобритании это считается пограничным сроком, после которого запрещено делать аборт. Преждевременные роды, которые происходят ранее тридцать седьмой недели беременности, – самая частая причина смерти новорожденных и вторая по распространенности причина смерти детей младше пяти лет. Во всем мире каждая десятая беременность оканчивается преждевременными родами, и эта цифра постоянно растет. Женщины стали рожать в более позднем возрасте, кроме того, количество многоплодных беременностей после ЭКО выросло. У Эммануэля неестественно большая голова и широко открытые глаза, он медленно моргает. В его нос, словно маленькая змейка, введена тонкая питательная трубка, закрепленная лейкопластырем: он еще слишком мал, чтобы сосать. У него землистого цвета кожа, в области головы с узором из голубовато-зеленых вен. И все же ему, похоже, довольно уютно лежать завернутым в прозрачном инкубаторе. Но все складывается не в его пользу. С самого начала все идет наперекосяк: он не только родился слишком рано, но и вес его оказался меньше, чем ожидалось, – всего 900 граммов, кроме того, он пережил кровоизлияние в мозг.

Подойдя к инкубатору Эммануэля, я первым делом проверяю подачу кислорода и прикрепленный к стене отсос. Сегодня все трубки установлены правильно. Включая уходящий в стену отсос, я тестирую его на своей одетой в перчатку руке, чтобы проверить давление, бегло осматриваю верно подобранные по размеру дренажные катетеры, закрепленные в длинном держателе, убеждаюсь, что уровень подачи кислорода выставлен верно и все работает и что рядом висит мешок Амбу с прикрепленной к нему маской нужного размера, на случай, если эндотрахеальная трубка выпадет. Существует миллион разных вещей, которые могут пойти не так, и незначительных на первый взгляд деталей, которые требуют проверки и при малейшей небрежности грозят повлечь за собой опасные для жизни ребенка последствия. Если уровень подачи кислорода будет слишком низкий или слишком высокий, у ребенка, помимо прочих осложнений, может возникнуть ретинопатия недоношенных, а впоследствии – слепота. Если уровень насыщения крови кислородом у малыша то и дело колеблется (мы зовем таких детишек «непостоянными»), возникает угроза появления других видов осложнений, результатом которых могут стать множественные опасные для жизни повреждения. Если отсос не работает, и дыхательная трубка ребенка закупоривается, он может умереть от удушья, а если под рукой не окажется мешка Амбу, наступает гипоксия, за которой могут последовать повреждения головного мозга, ишемия кишечника или брадикардия (понижение частоты сердечных сокращений). Если прикрепленная к мешку Амбу маска, которую надевают на ребенка, не подходит ему по размеру, если она немного великовата, она может задеть блуждающий нерв и привести к смертельно опасной брадикардии. Ошибки допускаются повсеместно, и подобное все чаще происходит в учреждениях Национальной службы здравоохранения Великобритании. Число «недопустимых случаев» (англ. never events) – серьезных медицинских ошибок, которых в медицинской практике не должно быть никогда и ни при каких обстоятельствах, – за последние четыре года выросло до небывалого уровня. Подобные происшествия, которые можно целиком и полностью предотвратить, способны нанести серьезный вред здоровью пациента и даже привести к его гибели.

Убедившись, что оборудование для оказания неотложной помощи работает и настроено должным образом, я проверяю состояние Эммануэля, проводя быструю проверку по схеме ABCDE:

A – airway (проходимость дыхательных путей). Проверяю положение дыхательной трубки, убеждаюсь в том, что воздуховод Эммануэля работает должным образом.

B – breathing (дыхание). Проверяю уровень кислорода, прослушиваю его грудь, сравнивая симметричные участки с обеих сторон, простукиваю грудную клетку: резонанс свидетельствует о том, что все нормально, а повышенный резонанс или его отсутствие – о том, что возникла серьезная проблема.

С – circulation (кровообращение). Прослушиваю сердце, проверяю артериальное давление, температуру кожного покрова, надавливаю на ступню, чтобы увидеть, сколько понадобится времени, чтобы место нажима снова порозовело, потом делаю то же самое с грудиной.

D – disability (неврологический статус). Проверяю цвет кожи, позу, родничок, реакцию зрачков и степень угнетения сознания.