На данный момент Энни была довольна. Она бросила сумку на столик у кровати и посмотрела на Джареда. Тот встал в дверях, грязный и мокрый с головы до ног, посмотрел на двуспальную кровать, на зеркала, на Энни. Усмехнулся, затем чихнул.
— Оставался только один номер. Дорожная бригада заняла весь мотель, — начала защищаться Энни. — Ты бы подхватил воспаление легких, если б мы стали искать другое место.
Она ждала возражений, но он ничего не сказал; как-то странно посмотрел на нее, затем кивнул и начал расстегивать рубашку. Его грудь была покрыта темными вьющимися волосами. Энни помнила, как она любила проводить кончиками пальцев по линиям его мышц, отчего они вздрагивали и вздувались…
— Иди в ванную, — быстро сказала она. — Принимай душ первым.
Энни распахнула для него дверь в ванную, смущенно улыбаясь и заливаясь краской. Она ожидала неизбежной непристойной ремарки, но Джаред просто поблагодарил ее и начал рыться в своей сумке в поисках сухой одежды. Нашлись пара джинсов, которые он не использовал на упаковку инструмента Ника, и футболка. Он с сомнением посмотрел на все это, но взял и направился мимо нее в тесную ванную.
И только когда дверь за ним закрылась и зашумела вода, Энни перевела дыхание.
Зеркала просто изумительны. Джаред никогда не лежал на постели под зеркальным потолком. Он слышал об этом, читал, отпускал шутки, но даже в самых диких голливудских фильмах не видел такого.
— Добро пожаловать в сердце Америки, — торжественно произнес он. Повернулся на спину, посмотрел на свое удивленное лицо и засмеялся.
Судьба удивительная штука! Час назад он меньше всего ожидал провести ночь с Энни, да еще в постели под зеркальным потолком.
Час назад он думал, что она с удовольствием столкнула бы его в кювет. Но она не сделала этого, а помогала ему, заботилась о нем и даже не отказалась провести с ним ночь. Черт возьми, парень, у тебя есть повод надеяться!
В ожидании он заложил руки за голову, размышляя, что еще приготовила для него судьба.
Дверь ванной открылась, и выплыла Энни. Она была одета в белые шорты и трикотажную куртку с капюшоном, украшенную названием какой-то нью-йоркской забегаловки. Ее длинные черные волосы были скрыты под чалмой из полотенца. Босые ноги ступали по потертому ковру.
— Что смешного? — спросила она, заметив его улыбку.
— Зеркала, — ответил Джаред. Но когда приподнялся на локтях и его глаза спустились по плавным изгибам ее фигуры — мгновенно вспомнил, как целовал ее, обнаженную, и его тело бурно отреагировало на воспоминания.
Невольно он взглянул вверх и едва не задохнулся.
Энни тоже посмотрела на потолок и поморщилась.
— Это ничего не значит.
— Конечно, нет, — согласился он, подкладывая руки под голову и разглядывая ее.
Энни подозрительно прищурилась.
— Веди себя прилично, Джаред Флинн, или будешь спать в машине.
Вместо ответа Джаред чихнул. И, увидев испуг на лице Энни, озорно улыбнулся. Она сделала два шага к нему, потом внезапно остановилась, заложила руки в карманы и гневно сказала:
— Ты сам знаешь, это было полным идиотизмом.
— Что?
— Менять колесо. Тебя могло раздавить.
— А ты бы предпочла, чтобы фургон и инструмент Ника лежали в кювете?
Энни молчала, словно взвешивала, что лучше, а тем временем развернула полотенце и начала расчесывать спутанные волосы.
— Все равно, глупо было так рисковать, — сердито повторила она.
— Ты права, — сладко улыбнулся Джаред.
— Прекрати!
— Что прекратить? — Он был сама невинность.
— Прекрати соглашаться со мной. Когда ты соглашаешься, то всегда что-то подстраиваешь.
Он сделал постную мину.
— Конечно. Я хотел сказать — конечно, нет.
Энни запустила в него расческой. Наконец-то! Наконец-то живая Энни! Он сел на кровати и потянулся за расческой.
— Дай сюда!
Он помотал головой. Их глаза встретились. Зеленые бросали вызов карим, карие принимали вызов.
Он спустил ноги на пол, встал и неторопливо направился к ней.
— Джа-ред! — Это была скорее мольба, чем предупреждение. Энни сделала шаг назад.
Он подошел ближе, постукивая расческой по ладони.
Она отодвинулась еще дальше, но протянула руку.
— Отдай расческу.
Он помотал головой и снова приблизился к ней.
Энни коснулась спиной двери ванной. Отступать больше было некуда.
— Ты меня боишься? — поддразнил он.
Она гордо подняла подбородок. Подбородок Энни Д'Анджело, всегда готовой постоять за себя. Очень хотелось поцеловать ее. Но он не стал. Решил не испытывать судьбу.
— Джаред…
— Повернись.
— Зачем? — заморгала она.
— Если б я хотел тебя побить, ты об этом уже знала бы.
— Я знаю только, что ты не причинишь мне вреда, — покраснев, ответила она.
— Тогда повернись.
Они не отрываясь смотрели друг на друга. Теперь в их глазах не было вызова — лишь настороженное любопытство. Энни медленно повернулась спиной, и Джаред начал расчесывать ее длинные черные волосы.
Когда он осторожно коснулся расческой волос, она вздрогнула, потом нервно вздохнула, сжимая полотенце.
— Джаред!.. — опять запротестовала она. Но уже не сердито, а жалобно.
Но он продолжал расчесывать прядку за прядкой, приглаживая волосы за ушами, расправляя густые черные локоны, взвешивая тяжесть холодного черного шелка.
