Ящер [Casual Rex] - [12]

Когда дверь отворилась, то я обратил внимание, что в помещении густо разлит запах искусственного человеческого парфюма, которые практически перебивал естественный аромат Джул — аромат лимонного десерта. Должно быть, она снова выливает на себя по полбутылке «Obsession». Дурная привычка людей, от которой, по-видимому, Джул никак не избавится. Мы вошли и увидели, как Джул с важным видом возвращается в свою мастерскую, покачивая при ходьбе упругой попкой. Сегодня на ней были джинсы в обтяжку и блузка без рукавов, застегнутая всего на две пуговички. Длинные вьющиеся черные локоны доходили до тонкой талии, а ноги были идеальной формы. Для женщины она была бы просто секс-бомбой.

Увы, она — велоцираптор, а что еще хуже — самец.

— Закройте дверь, мальчики, — промурлыкал самый мой любимый динозавр-трансвестит. — Так мило снова увидеть вас.

— Меня сейчас стошнит, — проворчал мне на ухо Эрни, но я сурово посмотрел на него. Динозавры нередко бывают гомосексуалистами, но вид самца динозавра в костюме человеческой самки — двойной обман, и для большинства динозавров это уж слишком. Да, существует такая вещь, как травля гомосексуалистов, но травля травлей, однако остракизм не знает границ, когда речь заходит о динозавре, страдающем кроссгендерным расстройством, то есть, проще говоря, трансвестите. В результате Джул большую часть времени проводит в этой тесной пыльной комнатенке, подальше от общественного мнения, занимаясь восстановлением масок с помощью запатентованной методики.

Мы последовали за нашей хозяйкой, быстро миновали короткий коридор и оказались в мастерской. На деревянном полу рядком стояли большие разноцветные восковые шары. Обстановка в студии была скромной, можно сказать, спартанской: бетонные стены безо всяких украшений, сверху свисала сложная система стеллажей, прикрепленная к потолку толстыми железными зажимами. В ящиках, шкафчиках и ячейках лежали орудия труда Джул: скальпели, шприцы, шпатели, деревянные молотки. Тут же можно было увидеть и несколько образцов готовых изделий, чтобы клиенты заранее могли посмотреть, как они будут выглядеть после выполнения заказанной процедуры. На стенах висели фотографии крупным планом, демонстрирующие в деталях, как выглядел объект «до» и «после».

— Ты пришел обновить свои губки, Винсент-душка? — спросила Джул, заняв место за своим широким дубовым столом. — Ммм, мы можем сделать их чуть более пухленькими, гладенькими, чтобы их приятно было целовать.

Я улыбнулся и сказал:

— Нет, мы здесь не поэтому.

— Разумеется, вы здесь не поэтому, но ведь провести небольшую процедурку еще никому не повредило. Не только нам, девочкам, необходимы подтяжки. Десятиминутная операция, и ты в ажуре, — Джул поманила меня к себе, как всегда ее кривлянья казались мне забавными, и я покорно шагнул навстречу ее объятьям. Она слегка потянула за верхнюю губу моей маски, проведя по ней длинным красным ноготком. — Один разрез по основной линии, затем вводим имплантант, двадцать кубиков воска, снова зашиваем, разравниваем, и внезапно Винсент становится не мальчиком, а картинкой.

— Отстань от нас со своими губами. Нам нужна кое-какая информация, — выпалил Эрни.

Джул снова уселась за стол, тяжело плюхнувшись на простой деревянный стул. Ее глаза встретились с моими, в них застыли удивление и легкая обида.

— Это вовсе не потому, что мы не считаем тебя самым классным пластическим хирургом, — оправдывался я. — Мы думаем, что ты самый лучший специалист. Но у нас назначена встреча. Скоро. Просто нет времени.

— Я очень даже хороший специалист, — надула губки Джул.

— Не сомневаюсь.

Она повернулась к Эрни, слегка прищурилась, ее ресницы порхали со скоростью света, нижняя губка выпячена. Джул явно включила все свои чары.

— А ты, здоровяк, что думаешь?

Эрни посмотрел на меня, но я специально отвел глаза. Пусть не ждет от меня помощи. Эрни никогда не отличался терпимостью к представителям сексуальных меньшинств, и хотя он определенно старый пес, придется ему все-таки выучить пару новых трюков.

— Отлично, — вздохнул он. — Ты — хорошая. Самая лучшая. Может, покончим с этим?

Джул расплылась в улыбке, протянула руку и ущипнула Эрни за щеку.

— Хорошо, красавчик.

— Ты когда-нибудь слышала о прогрессистах? — спросил я.

Мокрый плевок шлепнулся на бетонный пол, я несколько обалдел и не сразу понял, что это Джул.

— А зачем вам? — проворчала она.

— Думаю, ты о них слышала, — сказал Эрни. — Что можешь рассказать?

— Вся информация не из первых рук. Я слышала кое-что от своих подруг, которые тусуются на бульваре, но они не всегда самые надежные источники в мире.

— А что может сделать их более надежными? — поинтересовался я.

— Небольшая порция базилика, небольшая понюшка львиного зева, — пропела Джул, улыбаясь. — К несчастью, наркобизнес сейчас не тот, что был пять лет назад. Ты знаешь, что в следующую секунду закрывается «Шангри-Ла»? Что самое ужасное, из этого чудного местечка сделают обычную кофейню. Да, для моих несчастных подружек настали тяжелые времена.

— Ну, они же клевые, они найдут работу.

— Они самые лучшие, а самые лучшие за спасибо не работают, дорогуша.