Ясень и яблоня. Книга 1: Ярость ночи - [15]

Так случилось, что первым человеком из Аблах-Брега, кто увидел корабли Торварда конунга, был тот, к кому он и направлялся. Фрия Эрхина, верховная жрица Великой Богини и правительница острова Туаль, в это утро стояла на берегу, на возвышенности перед свежим курганом матери своего отца, и смотрела в море. Торвард конунг, полный мыслями о том крутом повороте, который так неожиданно произошел в его жизни, не мог и предполагать, что женщина, к которой лежит его путь, теперь переживает то же самое. Ему предстояло впервые получить благословение богов уже в качестве конунга, а ей предстояло впервые призвать на кого-то это благословение в святилище Аблах-Брег. Но только ему этот обряд предстоял в первый и последний раз, а ей – просто в первый, один из многих последующих.

Оба они были молоды, но к перемене своего положения относились совсем по-разному. Для Торварда перемена состояла прежде всего в потере отца и конунга, которую понес он и с ним весь Фьялленланд, а для Эрхины – в приобретении верховной власти, о которой она мечтала с самого детства.

Островом Туаль и его храмами правили только женщины, передавая власть от матери к дочери, от тетки к племяннице, от бабушки к внучке. Предание говорило, что, кроме восемнадцати сыновей, Харабана Старый и жена его Хальмвейг Жрица имели единственную дочь по имени Меддви. И когда братья ее ушли за моря добывать себе державы, она осталась на острове в середине земли, чтобы служить благословившей их богине. И с тех пор все женщины из ее рода поддерживают священный огонь на вершине Холма Яблонь, передавая благословение своим далеким братьям-конунгам.

У прежней фрии [5] Эрхины не было дочери, и, когда у старшего из ее сыновей родилась девочка, новорожденную тоже назвали Эрхиной, зная, что со временем она унаследует власть над священным островом. С рождения ее готовили к этому, и Эрхина узнала о своем высоком и почетном жребии сразу, как только в ее детском сознании забрезжил первый свет. Двадцать один год она росла под присмотром бабки, воспитывалась под руководством жриц Богини, обучаясь всему, что должна знать наследница всех священных прав и обязанностей Меддви дочери Харабаны. И вот месяц назад фрия Эрхина-старшая умерла, умерла ночью, как умирали все на острове Туаль. Эрхина-младшая, умная, честолюбивая и гордая, одна осталась на вершине Холма Яблонь – больше никто не стоял между ней и Великой Богиней.

Четыре приближающихся корабля она увидела издалека. На том, что шел впереди, был красный парус, но щиты на бортах висели белые. Корабли шли вдоль берега к устью реки Даны, где от причалов отходила дорога к Аблах-Брегу. Время торговцев уже прошло, да и такие большие, роскошные корабли больше подходят конунгу. Появление заморского конунга у берегов острова не удивило Эрхину: его предвещали знамения. Еще перед смертью прежней фрии Эрхины над островом Туаль разразилась гроза, с громом и градом, – одна из тех ужасающих небесных битв, что возвещают освобождение от земных оков великого духа. И старая фрия говорила тогда, что где-то в мире погиб прославленный и сильный человек, воин и правитель. А значит, его преемник вскоре приедет сюда за благословением богов.

И вот ожидаемый гость прибыл, но встречает его не прежняя, а новая фрия Эрхина, совсем недавно в обряде высшего посвящения опоясанная черным поясом – знаком чрева Богини, из которого исходит в мир все сущее. Эрхина разглядывала корабль, идущий первым, в молчаливом упоенном восторге, как ребенок, получивший долгожданный подарок. До сих пор она только осваивалась на своем месте и привыкала смотреть на мир с высоты Трона Четырех Копий – трона, о котором страстно мечтала с десятилетнего возраста. И вот наконец Богиня послала ей возможность показать себя во всем блеске. Ей предстоит тот самый обряд, который ставит ее, наследницу Меддви и лицо Богини на земле, в совершенно особое положение, приносит ей преклонение Морского Пути и островов. Раньше она сама мечтала о власти – теперь другие будут получать из ее рук высшую власть над далекими землями. И не беда, что миновал День Мертвых и наступила зима, – в сердце Эрхины царила весна, полная ликования и самых сладких честолюбивых надежд. Но Богине не к лицу так волноваться, и Эрхина привычно сжала в ладони свой амулет: черный округлый камешек размером с лесной орех, в золотой оправе, на тонкой золотой цепочке висевший у нее на шее. И волнение унялось, душу заполнило гордое, уверенное спокойствие и торжество.

Само плавание по реке Дане не занимало много времени – расстояние от ее устья до Аблах-Брега не превышало двух «смен». Если бы река не делала здесь большой крюк, огибая гряду лесистых холмов, то сам Холм Яблонь было бы видно с моря. Возле устья Дана была широка и полноводна, и морские корабли без труда поднимались по ней.

– Вон там завернем за холмы и скоро увидим Аблах-Брег. – Хедин Серый Гусь, один из старых хирдманов, показал Торварду на оконечности речных мысов, поросшие дубом. Сорок пять лет назад он, тогда еще совсем юный воин, сопровождал на священный остров Торбранда конунга, которому едва исполнилось семнадцать. Торвард взял его с собой как своеобразный амулет, знак связи поколений, хотя иного толка от старика уже ждать не приходилось. – Это все его священные рощи. Правда, кажется, тут все рощи священные.