Ярость орла - [149]

– Именно столько, господин, – подтвердил Акмон.

– У римлян больше не осталось войск, – сказал Каст, поднимая свою чашу. – Ты их всех уничтожил, мой господин.

Мы осушили свои чаши, с грохотом поставили их на стол и разразились приветственными криками в честь Спартака. Он поднял обе руки, призывая нас перестать.

– Я опасаюсь, друзья мои, что у римлян еще осталось много войск.

– Но никто теперь не в силах помешать нам уйти из Италии, – сказал я.

Клавдия молчала, пока говорил Спартак, и сидела, глядя в пол, пока мы его поздравляли и восхваляли. Но теперь она обвела нас взглядом своих карих глаз, и, казалось, пригвоздила всех к месту.

– Мы по-прежнему в когтях орла, – прошептала она.

Это было очень странное заявление, но ведь Клавдия всегда имела привычку выступать с бестолковыми замечаниями, и я относил это на тот счет, что она не мужчина и мало что понимает в военных делах. Когти у римского орла сейчас обрублены всерьез и надолго, на обеих лапах! Как бы то ни было, через некоторое время она развеселилась, когда пересела поближе к нам с Галлией и начала забрасывать нас вопросами.

– Вы двое, кажется, очень счастливы.

– Хорошая компания и отличное вино, что еще нужно человеку? – ответил я, расплываясь в улыбке.

– Сердце ищет того, с кем хотело бы разделить будущую жизнь, – сказала она, переводя взгляд с меня на Галлию.

Я опустил глаза и почувствовал, как у меня запылали щеки.

– Тут нечего стесняться, Пакор, – продолжала она. – Могу спорить, что многие мужчины мечтали бы взять в жены Галлию.

– Кто это говорит о женитьбе? – осведомилась Галлия, улыбнувшись Клавдии.

– А разве эта мысль тебе не нравится? – вопросом на вопрос ответила та.

– Ну, не то чтобы не нравится, – раздумчиво сказала Галлия.

– А он – прекрасная добыча! – Клавдия погладила меня по волосам. – И у него прекрасный конь.

– Это верно. Рем мне ужасно нравится.

– Принесу-ка я еще вина. – Я встал, но мое стремление как можно быстрее убраться отсюда, где надо мной явно насмехались, сыграло со мной злую шутку: я зацепился за ножку кресла и растянулся на полу. Все разговоры смолкли, когда я упал. Акмон нахмурился, глядя, как я с трудом поднимаюсь на ноги, он, видимо, решил, что я пьян. Спартак смотрел на меня холодным, отрешенным взглядом, а Гафарн и Буребиста широко улыбались друг другу. Только Нергал остался равнодушным.

– Пакор хочет кое-что объявить, – сказала Клавдия, указывая на меня. И я снова почувствовал, что краснею.

– Правда? – сумел я произнести. А все, кто сидел за столом, уже уставились на меня. Я вдруг почувствовал, будто перенесся назад в детство, когда меня однажды приволокли к отцу за то, что я без его разрешения взял коня из царской конюшни. Это было крайне неприятное воспоминание, но нынешняя ситуация очень напоминала ту, давнюю. Тогда я получил хорошую трепку; теперь же скромно надеялся, что все кончится более благополучно.

Спартак наклонился вперед и спросил:

– Ну?

Я бросил взгляд на Галлию, которая, кажется, только радовалась, что я попал в столь неудобное положение.

– Хорошую новость следует сразу сообщить всем, – заметила Клавдия. – А вот держать ее при себе – это сущий эгоизм. Но поскольку у тебя, кажется, отнялся язык, может, я сделаю это вместо тебя?

Ну, это уже было слишком!

– Я просил Галлию стать моей женой, – выпалил я.

В шатре словно взрыв раздался – люди радостно заголосили, все вокруг завибрировало от грохота – это застучали рукоятки кинжалов по столу. Спартак вылез из кресла и обнял меня, а Акмон и Каст неслабо хлопали по спине. Годарз и Резус тянули ко мне руки, а Диана и Праксима запечатлели поцелуи на моих щеках. Руби подпрыгивала, как кошка, угодившая на раскаленные угли. Все поздравляли Галлию, а Нергал даже несколько смутил меня, встав на колено и низко поклонившись. Я поднял его на ноги: «Мы же не в Хатре, Нергал!»

Гафарн обнял Галлию:

– Свадебные торжества в Хатре – это роскошное мероприятие, моя госпожа! На такое пригласят всех царей империи, я не сомневаюсь. Царь Вараз – гостеприимный хозяин, не такой, как его сынок. А людям очень понравятся твои светлые волосы, всем. Парфянские женщины все черноволосые и толстые, не такие стройные и прекрасные, как ты.

– Должен тебе напомнить, Гафарн, что моя мать и сестры тоже парфянские женщины, – заметил я.

– Ну, за исключением твоей матери и сестер, да еще нескольких других, – поправился он. – А разве я никогда не говорил вам, что у нас там обсуждался вопрос о женитьбе принца Пакора на принцессе Акссене. Правда, она толстая, даже жирная…

– Заткнись! – велел я.

– Ты не хочешь отпраздновать свадьбу здесь, среди друзей? – спросил Спартак.

– Ну, – запинаясь, ответил я, – я думал, что мы скоро уйдем из Италии…

– Чтоб сыграть свадьбу, требуется всего лишь полдня, – заметил он.

– А ты что на это скажешь, Галлия? – спросила Клавдия.

– Эти люди и есть моя семья, Пакор. И я хотела бы, чтобы они были свидетелями на нашей помолвке.

– Опять тебя провели, принц, – расплылся в улыбке Гафарн. – Да, ты воин, а не дипломат.

– Оставьте его, – сказал Спартак, обнимая меня за плечи. – Все будет устроено так, как они сами пожелают. Так что давайте выпьем за их счастье, долгую жизнь и удачу.