Ярость обреченных - [25]

Аджей утвердительно кивнул:

– Конечно. Но их качество, сам понимаешь, уступает литым орудиям, как и дальность стрельбы.

– Ничего. Я думаю хорошенько перерыть это поле и подготовить две линии обороны, сужая фронт при отступлении. А чтобы прикрыть отход отрядов, было бы удобно использовать картечь – как раз из этих самых пушек. Подрыв земляных нежелателен – слишком большой разлет начинки. А деревянные в самый раз… Замаскируем их, развернув не по фронту, а к флангам, и, когда заурцы начнут теснить наши отряды, они получат картечь в бок!

– Знакомая идея. – Задумчивый тон Аджея вроде бы и скрыл издевку, но герцог все равно сердито нахмурился. – Ну десятка два наверняка изготовят. Это с учетом доставки к началу битвы. Но я думаю, что несколько нормальных орудий необходимо передать прикрывающему переправу отряду.

– Им будет достаточно шести легких, что у нас есть. Сколько дашь людей во второй отряд?

Аджей осторожно прикинул расклад и сказал:

– У меня среди стражей есть две сотни хороших стрелков с композитными луками. Думаю, их и отправлю.

Бергарский удивленно вскинулся:

– А не маловато ли?

– А сколько ты хочешь?! – окрысился Аджей. – Прикрывать обход придется отправить всадников, панцирную сотню я оставляю тебе, а остальных, и мы уже это обсудили, забираю с собой в степь.

Гетман юга помрачнел:

– Все-таки уходишь?

Молодой князь (присягнув Торогу, Аджей лишился статуса наследного принца, став просто князем) твердо ответил:

– Я обещал Торогу прикрыть его отступление – и своими обещаниями не бросаюсь.

– Аджей! Их полторы тысячи против сорока! Можешь смело называть себя великим князем и забыть о том, чтобы лезть в пекло. Никто не вырвется! А в степи…

Недавний соперник Бергарского ехидно усмехнулся:

– Герцог, еще чуть-чуть, и я подумаю, что вы за меня волнуетесь!

Гетман юга, насупившись, парировал:

– А кто-то лезет в пекло за человека, чью жизнь был готов забрать пару дней назад… Но дело не в личной привязанности, не льсти себе…

Аджей вновь коротко усмехнулся.

– …Просто я не уверен, что рогорцы выстоят без тебя. И что будут подчиняться моим приказам.

– Эдрик, – князь впервые назвал сидящего напротив мужчину по имени, – мы сражаемся за свою землю, мои люди не дрогнут и не отступят. А Торог мой названый брат, которому в свое время вы, лехи, – голос Аджея напитался гневом, – не оставили выбора: я знаю о его семье! Да, мы были готовы сражаться и убить друг друга – каждый за свою правду, вот только не по своей воле!

Бергарский упрямо склонил голову:

– А если будет приказ отступать? Ведь он последует – выполнят ли его твои люди?!

– Да, – твердо ответил Аджей. – Вместо себя я оставлю Феодора Луцика. Он крепкий воевода, пользуется у людей большим авторитетом. Феодор безукоризненно выполнит приказ командующего, а люди последуют за ним.

После короткой паузы князь продолжил:

– Но, герцог, я вернусь. Не хороните нас прежде времени, маневренная война в степи – конек моих стражей. Заурцы не бросят за нами всю конницу целиком, впереди наверняка пойдут разъезды акынджи и дели. Но ведь для них наши земли в новинку, а стражи на этом самом месте, – он ткнул палкой в землю, – воюют со степняками больше десяти лет! Они тут каждый куст, каждую кочку, каждый поворот знают, в том числе и места для засад! Так что мы без особого риска перехватим их разъезды – ну а уж если столкнемся с основными силами кавалерии заурцев, сумеем уйти.

Кроме того, не хороните раньше времени и Торога. Он грамотный командир и опытный боец и наверняка продержится до самого падения крепости. Но в Барсе есть подземный ход, он ведет далеко за стены – и мой названый брат помнит об этом. Им можно провести даже коня – так что какая-то часть осажденных вполне может спастись. Естественно, их будут преследовать, но вряд ли заурцы бросят вдогонку более тысячи всадников. А скорее, и менее пятисот. Мы сумеем спасти уцелевших защитников и перебить авангард мамлеков.

– Что же, раз уж решился, не буду тебя переубеждать… – задумчиво протянул Бергарский. – Скажи-ка, а на сколько бойцов пополнения мы можем рассчитывать со стороны рогорцев?

– Хех, – усмешка у Аджея вышла далеко не веселой, – да я выгреб в Корге все резервы! Все, кто был готов и хотел сражаться, либо уже пали, либо стоят здесь. Я очень удивлюсь, если под наши знамена встанет хотя бы пара сотен воинов!

– Но это же их земля!

– Которую завоевал враг! Повторюсь, мужчин практически не осталось, а кто уцелел – уже не бросит семьи. Самые отчаянные и жадные до драки уже здесь, Эдрик, и если ты хочешь, чтобы они хоть что-то показали в бою, то позволь десятникам натаскать их в оставшиеся дни, а не используй на земляных работах.

– Да ты смеешься! – Бергарский ошеломленно вытаращился на собеседника. – И кому ты предлагаешь копать? Шляхтичам?!

– Если хотят жить – да! – жестко ответил Аджей. – Или формируй баталии из своих драгоценных дворян, коль те даже перед угрозой гибели не запятнают себя копанием в земле.

– Ладно, – неожиданно легко согласился герцог, – действительно, для себя же будут работать… Что же, раз все обсудили, давай, пожалуй, спать?

– Верно говоришь, старый воин, пора на боковую.