И тут Чертенка словно громом ударило! Он все никак не мог сообразить, где и когда уже видел подобный взгляд, просвечивающий его насквозь лучше любого рентгена. Догадка таилась где-то рядом, буквально на кончиках пальцев, но постоянно уворачивалась от любых попыток ее поймать. И вдруг, когда он уже почти махнул рукой на свои смутные подозрения и дразнящий зуд интуиции, ответ внезапно открылся перед ним во всей своей очевидности.
Такой взгляд он встретил несколько лет назад в глазах одной маленькой, но удивительно одаренной девочки, распахнувшей Чертенку бездны его собственной души во всей ее неприглядности и, одновременно, наивной, почти детской мечтательности.
Подобное наивно-детское выражение лица, сохраняющееся до глубокой старости, являлось одним из признаков синдрома Дирке, который еще в младенческом возрасте нарушал формирование головного мозга, обрекая человека на полурастительное существование. Но стоящий перед Чертенком старикан вовсе не выглядел слабоумным, скорее наоборот.
Артур Кожич, сумевший победить недуг собственной дочери, позже ужаснулся тому, что у него получилось и даже пытался Сильвию убить. И пронзительный взгляд Лассена вновь напомнил Чертенку тот холодящий позвоночник животный страх, который он сам испытывал тогда, глядя в глаза маленькой шалуньи, на свой лад перекраивающей судьбы целого мира.
-Вы… - он навел на старика дрожащий палец, - Вы же…
-Да, мне с детства говорили, что я не совсем нормальный, - кивнул тот, - и именно поэтому я здесь. Чтобы не слышать перешептываний за своей спиной и не видеть, как люди, повстречав меня, украдкой осеняют себя и детей защитными знамениями. Добровольное изгнание стало моим сознательным выбором. Но вот что здесь делаешь ты?
-Я? – Чертенок замешкался, отыскивая подходящий ответ, - сначала я просто бежал, ни о чем не раздумывая, но потом… мне кажется, что меня целенаправленно привели сюда, но вот зачем? И как?
-Ладно, все с тобой ясно, - отшельник поманил Чертенка за собой, - пошли, подкрепимся немного.
Чертенок следом за стариком обошел дом вокруг и поднялся на высокое крыльцо. Память продолжала играть с ним в странные игры, нашептывая на ухо отдельные подробности, связанные с теми или иными окружающими предметами, но ее забавы уже не производили того первоначального шокового впечатления. Да, однажды поваленная сильным ветром сосна рухнула всего в паре шагов от ступенек, и ее ветви серьезно повредили крышу, но все могло обернуться и гораздо хуже. Да, обильный снегопад как-то завалил входную дверь, даром, что крыльцо специально поднято повыше, и выбираться из дома пришлось через прокопанный в сугробе узкий лаз. А еще птицы регулярно вьют гнезда на стропилах навеса, и пару месяцев приходится таскать дрова в обход, чтобы не тревожить подрастающих птенцов.
Массивные ступени, вытесанные из половинок бревен, приняли его как родного, ноги Чертенка сами собой шагнули в протертые за многие годы лунки, руки привычно скользнули по перилам, отполированным до мраморного блеска. Тяжелая, крепкая, окованная железом дверь, отворилась с негромким скрипом. Его охватило необычайно уютное чувство, возникающее при возвращении в родной дом после долгого отсутствия.
Лассен прошел в просторную комнату по правую руку, где предложил гостю место за большим столом, а сам снял с тлеющего очага закопченный чайник и наполнил две чашки. В воздухе распространился пряный аромат трав, вызывающий в памяти образы горных лугов с яркими цветами, растущими у самой границы ледника. Проклятье! Он даже это знал!
Чертенок сделал небольшой обжигающе горячий глоток и, чувствуя, как по телу растекается приятная расслабленность, огляделся по сторонам.
Как он и ожидал, обстановка выглядела до боли знакомой, однако в мелких деталях обнаруживались и отличия. Посуда на полках, Комковатые самодельные свечи, лоскутное покрывало на кровати, мутное окно с рыболовными принадлежностями, разложенными на подоконнике, вздыхающие и скрипящие под ногами доски пола – в его собственной вселенной все это выглядело несколько иначе. Пол он давно перестелил, а такое грязное окно и засаленные миски казались просто немыслимыми, если вспомнить о том, какой маниакальной чистюлей являлась его… кто!? Что за…!?
От вспыхнувшей в его мозгу какофонии Чертенок сдавленно замычал и затряс головой. Сживавшие горячую чашку руки сами собой плеснули в рот еще одну порцию отвара, терпкий аромат которого слегка успокоил нервы. Обстановка перестала ходить ходуном, и Чертенок, переведя дух, сфокусировал взгляд на отшельнике, который подсел к столу поставив перед ним котелок с тушеным мясом. В ноздри ударил аппетитнейший запах, и рука автоматически потянулась за ложкой.
-Итак? – старик сплел перед собой пальцы, опершись локтями на стол.
-Итак, - эхом отозвался Чертенок, энергично работая челюстями.
-Если позволишь, - Лассен неспешно погладил свою длинную бороду, - то на правах хозяина я первым задам тебе несколько вопросов.
Поскольку его рот был занят, Чертенок в ответ только коротко кивнул.
-Для начала неплохо бы знать, как мне к тебе обращаться?
-Костя, - отозвался тот с набитым ртом. Сейчас он не видел смысла таиться и прикрываться ложной легендой.
