Ярость - [68]

Моё сердце сильно врезается в рёбра.

– Она ничего не сделала, – говорю я сквозь стиснутые зубы. Я хочу оторвать этой долбаной суке голову с её грёбаных плеч.

– К сожалению, доказательства свидетельствуют о другом. Она готова пойти в тюрьму, чтобы спасти тебя, но мы-то оба знаем, что тебя это не спасёт, – женщина поворачивается и уходит в сторону двери, затем останавливается, когда добирается до неё. – Ты говоришь, что любишь её?

Я не отвечаю.

– Ты всё ещё можешь спасти её и своего малыша, мистер Пирсон, – она открывает дверь и выходит из комнаты.

Грёбаная сука! Я не идиот. Я знаю, что она делает, но мне похуй. Она хочет, чтобы я надолго засел в тюрьму. Она хочет стать той, кто поймал Джуда Пирсона. Хорошо. Мне пофиг, что в итоге будет со мной; меня беспокоит только Тор и ребёнок.

Чем дольше я тут сижу, тем тяжелее становится у меня на сердце. Я не могу позволить ей попасть в тюрьму. Я не могу позволить ей потерять этого малыша.

– Блядь! – кричу я, голос эхом отбивается от стен.

Через несколько минут после того, как эта сука ушла, мой адвокат заходит в комнату. Я всегда надеялся, что мне никогда не придется использовать этого ублюдка. Он снимает свой пиджак и вешает его на стул, глядя на меня, когда качает головой. Он бросает папку с файлами на стол, и я смотрю на охранника, задержавшегося в дверях.

– Он так и будет там стоять?

Роберт оглядывается через плечо, и охранник поворачивается, закрывая за собой дверь.

Адвокат стоит в конце стола, барабаня пальцами об его край.

– Ну, – начинает он, – ты попал в большую кучу дерьма, Джей Пи.

– Да, да, – бормочу я. – Послушай, я действительно не буду держать обиды, если ты отвернёшься от меня, просто убедись, что её не тронули. Она не должна быть здесь. На этом всё.

– Она не мой клиент…

Я собираюсь встать, но прикован к чертовому стулу.

– Блядь! – кричу я, когда моя ярость становится сильнее. – Ты позаботишься о её хорошем адвокате. Она не проведёт всю жизнь в тюрьме. Она не родит моего малыша в этой гнилой тюрьме! – мой голос отбивается от стен. Отголоски пульса ощутимы в горле. – Ты, чёрт возьми, меня слышишь, Роб? Вытащи её из этой дыры.

Он смотрит на меня секунду. Его губы сжимаются в тонкую линию, мужская грудь вздымается, вздыхая:

– Ты же понимаешь, что на её руках есть кровь, Джей Пи? Они могут попытаться приписать ей сообщника. Она не получит тюремного заключения, но они могут помотать ей нервы. Любой, кто в здравом уме, будет подвергать сомнению её психическое здоровье. Я не могу обещать...

– Нет, – я качаю головой. – Ты не можешь позволить им расспрашивать о её грёбанном состоянии здоровья! Они отнимут у неё ребенка, – я чувствую, как паника снова сдавливает мне горло. – Ты вытянешь её отсюда.

Он тяжело вздыхает и трёт рукой своё лицо.

– Это какой-то пиздец. Ты же это понимаешь?

Я напрягаю свой мозг, пытаясь придумать хоть какой-то способ, который заставит Тор понять, что я являюсь бессердечным грёбанным монстром.

– Можешь ей передать от меня письмо? – спрашиваю я.

 Адвокат постукивает пальцами по столу. Он колеблется.

– Роб, просто отдай ей чёртово письмо от меня, хорошо?

– Окей, хорошо, я отдам ей письмо, – мужчина плюхается на стул, сложив руки перед собой на столе. – Теперь, что нам делать с тобой, и с тем следом крови, который ты оставил почти по всему юго-востоку?

Глава 33 Виктория

Я просыпаюсь всё так же, как обычно, крича в постели, с именем Калеба на своих губах. Нет тех сильных рук, что меня утешали, и хриплого голоса, который шептал успокаивающие слова мне на ушко. Это просто я, в незнакомой комнате. Нежный утренний свет просачивается через окно. Я оглядываюсь вокруг, пытаясь успокоить своё дыхание. Я нахожусь в гостевой комнате Лиззи.

Я здесь уже два дня, но мне всё ещё кажется совершенно странным. Лиззи и я на самом деле не разговаривали. Я не выходила из этой комнаты, и не покидала кровать. Сестра приносит мне еду, которую я ем, несмотря на постоянную тошноту, от одного вида еды. Я ем её только потому, что Джуд просил меня заботиться о малышке, поэтому я выполняю его просьбу.

Лиззи пытается поговорить со мной, приходя ко мне, но я не могу. Я понимаю, что она ничего плохого не сделала. Дело во мне. Я не очень в хорошем расположении духа, чтобы она задавала мне вопросы. Я не знаю, что ей сказать. Нет ни одной грани правды, с которой сестра сможет справиться, потому что как только она услышит это, начнёт думать так же, как эти полицейские и психиатр. Она думает, что я сумасшедшая, зависимая… Каждый раз, когда я думаю о Джуде, всё что могу слышать, это его крик после того, как полиция увела меня прочь. У неё Стокгольмский синдром. Он просто так сказал это или на самом деле так думает? Неужели он всерьёз считает, что у меня есть проблемы с психикой? И если это так, тогда любит ли он меня на самом деле? Или действовал из-за вины, которая угнетала за всё случившееся со мной, пока я была с ним?

Моё сердце говорит, что это тот Джуд которого я знаю. Я знаю его. Он не тот мужчина, который станет потыкать девушке. Но всё же мой разум продолжает сомневаться. Что если всё не так?

Я отбрасываю одеяло и бреду в ванную, чтобы принять душ. Я снимаю майку и нижнее бельё, а затем смотрю на своё отражение в зеркале. Моё тело укрыто шрамами от травм, нанесённых в то время, когда я была с Джудом. Было время, когда я ненавидела их, не могла их видеть без его отвращения и всего, что они являли собой, но теперь каждый из них напоминает мне о времени, когда он божественно меня целовал или смотрел на них, говорил, насколько я прекрасна несмотря ни на что.