Ярость космоса - [16]

Стивен совсем забыл о том, что оставил своих товарищей у Беттелзов, ничего не сказал им, но на вопрос Джека Стюарта ответил почти сразу, не растерявшись:

– Они скоро приедут, не волнуйтесь. Они знают, куда я отправился.

Холл клуба был небольшим: он представлял собой прямоугольное помещение, где слева от входа стояло два шкафчика для хранения одежды. Здесь же находились два журнальных столика и несколько кресел вокруг них, аппарат для чистки обуви и стол с креслом, где сидел охранник. Это был Дин Хэммонд – здоровый парень, даже чуть выше владельца "Ультра-клуба". Стивен Барр держал в своем клубе только тех людей, которых знал очень хорошо и мог доверять им на все сто процентов.

Поздоровавшись с Дином, Стив прошел в главный зал клуба с танцполом на несколько десятков человек. В зале, разрывая динамики, подвешенные где-то на стенах под потолком, громко играла музыка, а помещение освещалось лишь маленькими светильниками на столиках для посетителей и бегающими по стенам разноцветным огоньками от крутившихся вверху цветных мини-прожекторов. Парень надеялся, что Корри Инвуд и Уоррен Лиснай не будут обижены на него из-за того, что он оставил их на дне рождения, а сам смылся в свой клуб. Да, не очень красиво вышло. Стоп!

Интересно как получилось: он почему-то думал о друзьях, но не о своей девушке!

Это удивило его самого, но… Стивен не хотел философствовать и размышлять над тем, правильно ли он все сделал. Оказавшись в зале с громкой музыкой, он отбросил все в сторону и забыл обо всем. Просто, он считал, что всегда все делает правильно, а значит и нечего задумываться над содеянным. И пусть его кто-либо попробует в чем-то упрекнуть.

ГЛАВА XI

На Марсе…

Наполовину разбитый и покореженный, космический челнок лежал в марсианских песках на поверхности дневного полушария планеты. Вся пыль, поднятая им при падении, улеглась, но его фюзеляж в нескольких местах еще дымился.

В кабине корабля тоже все было в дыму. Двое астронавтов лежали на полу на спинах и смотрели в потолок через прочные стекла своих скафандров. Из-за густого дыма потолок едва просматривался, и если бы они не были в защитных костюмах, то уже отравились бы угарным газом и умерли от этого. Не зря все-таки были сделаны эти изобретения, эти космические скафандры, так как они действительно сохраняли жизнь в экстремальных ситуациях тому, кто находился в них.

Двое мужчин – командир и штурман – пришли в себя после весьма жесткого приземления на чужую планету, но продолжали лежать на спинах и смотреть, как дым забивал отсек до такой степени, что ничего нельзя было разглядеть дальше вытянутой руки. Они лежали и медленно осознавали, что с ними произошло, что вообще случилось.

Метеорный поток! Очень мощный метеорный поток! Он застал их команду врасплох.

Выскочил из глубин космоса и ударил по ним. Команда не могла выжить. Никак не могла. Карл, Джим, Мейсон, Джек, Томас и… Лорен – они все погибли. Взорвались вместе с модульной частью системы "Созвездие". Метеоры за секунды разнесли в клочья "Созвездие" и едва не подбили сам шаттл. Только им – Джону Беттелзу и Акселю Стокарду – повезло. Они еще не погибли. Не погибли там, в космосе под лавиной метеоритов, но могли запросто погибнуть и здесь, в безжизненной пустыне Марса, где летними ночами температура опускалась ниже -40 градусов по Цельсию, и постоянно возникали пылевые бури ужасающей силы.

Их осталось только двое. Двое из восьми членов экспедиции. Они лежали здесь, в разбитом или почти разбитом шаттле, и думали, думали… осознавали случившееся…

Где-то в других отсеках корабля был пожар, и все его помещения плотно забивало дымом от жженой проводки, горящих деталей приборов и внутренних частей корпуса.

А до Земли, отсюда было 30 миллионов миль.

Они поняли, что живы. И вроде как не пострадали при посадке. Их сорвало с кресел и бросало по отсеку, но прочные, толстые костюмы их защитили. Никакой особо сильной боли в теле не ощущалось, а значит, кости должны быть целы. Да, они, несомненно, живы и даже не травмированы. Сомнений в этом уже не было, когда оба услышали в своих переговорных устройствах, встроенных в скафандры, неровное дыхание друг друга.

Дым, наконец, сгустился до такой степени, что невозможно стало увидеть самих себя. Казалось, они лежали не в дыму, а зарытые в землю.

Джон Беттелз осторожно поднял левую руку и поднес к стеклу скафандра, но едва ли различил ее смутный, очень смутный силуэт. Боже, дым! Пожар! Так ведь у них сейчас весь кислород выгорит, который есть в баках корабля, и они больше не смогут снять эти неудобные и тяжелые костюмы. Надо было срочно тушить пожар! Все остальное после. Сначала тушить.

Взяв себя в руки и стараясь не выдавать своего нервного возбуждения и страха перед возможной смертью, Беттелз позвал товарища:

– Аксель, ты меня слышишь?

Прошло несколько секунд тревожного и нетерпеливого ожидания, прежде чем в наушниках переговорного устройства раздался голос штурмана, испуганный, хриплый, ослабший.

– Слышу тебя. Я жив. Кажется, со мной все в порядке. А как ты?

– Вроде тоже ничего. Аксель, мы горим! Нужно немедленно что-то предпринять!