— Чего встал? — меня нагло толкнули плечом.
Мимо прошёл один из мастеров Еникеевых в защитном комбинезоне, украшенном золотым орнаментом, на голове круглая шапочка с вышивкой.
— Эй, ты бы следил за телодвижениями, — позади раздался низкий, как из бочки, голос. Мне на плечо легла огромная ладонь. — Слышь, петух золотой, тебе говорю.
Еникеев оглянулся. Зря. Стоявший рядом со мной здоровяк ехидно засмеялся.
— Так и буду тебя звать, — хохотнул он, за что заработал злобный взгляд.
Мастер отвечать не стал и направился к ещё одному из Еникеевых, выглядевшему почти в точности так же.
— Совсем страх потеряли, — пробасил мужчина. — Кеша, будем знакомы.
— Кузьма, — кивнул я.
Бугай был из рода Трубиных. Тот самый бородач, которого я видел во время регистрации. Только в тот раз взгляд у него был устрашающий, а сейчас спокойный.
— Не люблю, когда маленьких обижают.
— Я ведь обижусь, — посмотрел я на него.
— Шутка, — он улыбнулся в бороду. — Для меня все маленькие, кто весит меньше сотни кг.
Причём «кг» он сказал гыкнув: «кэ-гэ».
— А где ещё один от Трубиных? — спросил я.
— Митька? Здесь должен быть. Где бабы, там и он. О, точно, — он указал пальцем, больше напоминавшим сардельку, в сторону уголка доктора. Молодой мастер Трубиных обхаживал одну из медсестёр.
— Ты парень не дрейфь, мы тебя в обиду не дадим.
— Ага, спасибо, — хмыкнул я. — Однако, много мастеров собралось.
— Матчин! — справа раздался знакомый голос. Братья в белом. Даже сейчас выбрали белые комбинезоны. Какая-то военная модель или что-то вроде. Не режется, не рвётся. Интересно, а что так можно было? — Явился.
Братья подошли.
— Мы думали, Таська будет участвовать. Но ты молодец, смелый. Если против нас попадёшь, мы злобствовать не будем.
— Спасибо, — я сложил руки в знаке, которым меня вечно награждала Чжэнь. — Будьте со мной помягче.
— Будем, будем, — хмыкнул второй брат.
Интересно, кто из них Рома, а кто Григорий.
— Летите, птички, — сказал Кеша, — не мешайте.
— Кто бы говорил, кабан, — презрительно хмыкнул один из братьев.
— Вы тут любезничайте, — вставил я, — а я пойду водички выпью.
Не обращая на них внимания, направился к стойке, где раздавали напитки. Ага, Антонина Егоровна, секретарь ректора. Красивая молодая женщина в костюме и маленьких круглых очках. По моей оценке, ей до степени мастера рукой подать. Если бы она больше развитию посвящала время, а не работе, может и стала бы.
— А вас за что сюда? — спросил я, подходя к стойке. — Минералки без газа налейте.
— Ворчу много, — вздохнула женщина. Налила из небольшой бутылки в пластиковый стакан, протянула мне.
Вид у женщины действительно был грустный, но не обиженный. Понимала, что справедливо наказали?
— А Вы, Кузьма Фёдорович, почему босиком?
— Так ведь проще. Ботинки быстро придут в негодность. После первого удара подошва вылетит. И похоже, только меня это волнует.
Да, среди собравшихся мастеров только я выделялся простым каратеги. Остальные предпочитали обтягивающие комбинезоны разных расцветок.
— А вы пари заключить любите? — спросил я у неё.
— Не очень. Но наслышана, что Вы любите спорить на «желание».
— Не хотите попробовать? К примеру, на то, что я два матча подряд выиграю. Или даже три.
— Три? — она задумалась, осмотрела меня.
— Желания, связанные с учебным процессом, — добавил я. — Ничего такого. Даже ещё проще, какая-нибудь просьба необременительная.
— Тогда можно, — кивнула она. — Только я думаю, что три боя подряд не выиграете. Тайком подглядела жеребьёвку. Попасть в восьмёрку лучших — это настоящее достижение.
Я ещё раз огляделся. Из более чем пятидесяти собравшихся участников всего с десяток действительно сильных людей. Одни мужчины, кстати. Интересно, почему не допустили женщин? На одном из экранов пустили трансляцию с телевидения. Звука нет. Женщина что-то рассказывает, затем кадр сменился трибуной для высоких гостей. Выделили несколько людей, императора Ивана Шестого. Видел его фотографию недавно. На происходящее он взирал серьёзно, но заинтересованно. Рядом супруга, красивая женщина в скромном тёмном платье с широкополой чёрной шляпкой. Пара мужчин и молодых парней. Камера мазнула по Константину, притаившемуся позади ряда с важными гостями. Изображение ещё раз сменилось, показывая Ректора. На экране он говорил без звука, но голос его пришёл из-за шатра, со стороны арены. Говорил он о прекрасной возможности молодым мастерам проявить себя и показать силу. О том, что каждый мастер должен стремиться подняться на следующую ступень и стать опорой государства.
Изображение на экранах сменилось. Картинку показывали, снимая с вертолёта. Дальняя часть полигона, заставленная строительным мусором, кусками арматуры. Выхватили изображение мужчины. Не встречал его раньше. Военный защитный комбинезон, как на большинстве участников. Расцветка защитная, очень похожая на лесной камуфляж. Возраст сложно определить, но, на явно меньше, чем заявленный максимум в тридцать пять лет. Он поднял ладони, вокруг которых взвились нити молний. Даже в шатре я услышал громовой раскат. Интересно, как его самого не оглушило? Изображение вернулось к вертолёту, показывая, как сеть молний, круша бетонные блоки, прыжками двигается по полигону. При этом грохот стоял такой, как будто неподалёку работает расчёт крупнокалиберной артиллерии. Масштабные умения всегда самые сложные. Если ты не обложен громоотводами и не защищён особой экипировкой, выжить на участке, по которым прошёл шквал молний, маловероятно.
