Ярость - [2]

Высадив нас у главного входа в институт, внедорожник лихо развернулся и умчался в обратном направлении. Водитель даже не попрощался.

— Слушай, — я взял под руку Алёну. — Она здесь, у ворот, что живёт?

— Каждый член дисциплинарного комитета должен дежурить у ворот два часа в день. Просто нам так везёт.

— А ну, стоять! — рявкнула на нас знакомая блондинка с красной повязкой на рукаве.

— Что, опять минус десять баллов? — ехидно поинтересовался я. — А у нас освобождение, по состоянию здоровья.

— У! — она подошла, вырвала руку Алёны, одарила меня сердитым взглядом снизу вверх. — На два слова.

Отведя Алёну в сторону, она что-то горячо зашептала той на ухо. Та весело рассмеялась, что-то так же тихо ответила и обняла невысокую девушку, прижимая лицом к груди. Та смешно забарахталась, но вырываться не спешила. Алена пару раз погладила её по голове, отпустила и, наклонившись к уху, добавила ещё что-то. На этот раз лишать нас балов не стали, но долго провожали колючим взглядом.

— Как думаешь, найти куратора или сразу к ректору пойти? — спросил я.

— Если это о: «я стану самым молодым мастером в истории», то лучше сразу к ректору. Другие не поверят.

— Тогда к ректору. Но я бы лучше с ним вообще не встречался. Страшный он.

— Страшный, — согласилась Алёна, с немного непонятной интонацией в голосе.

Вот так, с сумками мы и дошли до административного здания. Студентов вокруг было много. Лето, экзамены, особые тренировки и клубы, времени отдыхать у молодёжи почти не оставалось. Это только избалованная и глупая молодёжь из великих родов может позволить себе отдыхать. Им ведь всё равно, какую ступень они получат при выпуске. Потом в роду натаскают. А вот «безклановые» старались, можно сказать, рвали жилы. Кому-то оставался год до выпуска, кому-то два. И если не найти подходящего учителя, прогресс может оказаться слишком слабым.

— Геннадий Сергеевич занят, — заявила нам секретарь, молодая женщина в круглых миниатюрных очках и строгом деловом костюме. — Он принимает только по предварительной записи.

— Передайте ему, что пришёл Кузьма Матчин. И добавьте, пожалуйста, если он нас не примет сегодня, завтра я улетаю в Японию. Буду сдавать экзамен на мастера в Токийском Международном Институте ТОЙКО. И прославлю его, а не ваше МИБИ.

На меня посмотрели, как на умалишённого. Но, похоже, Алёну секретарь знала и решила, что в виде исключения ректора можно побеспокоить. В приёмной мы прождали минут десять, пока она ходила наверх с докладом. Я поспрашивал у Алёны, не случалось ли ей бывать в Японии и что она думает по поводу того, чтобы познакомиться лично с Императором. На последнюю фразу она сказала, что это было бы забавно. Не совсем понял, что она имела в виду.

— Геннадий Сергеевич примет вас, — голос секретаря.

Проходя мимо, я поймал её изучающий взгляд. Да, за такое в Японии её бы гнали с работы. Если она, конечно, не была телохранителем. Но тут уж нас надо защищать от ректора, а не наоборот. Я примерно прикинул её силу и, если прав, до мастера она немного недотягивала.

Не дав остаться Алёне в приёмной, взял её под руку, потянув с собой. Кабинет ректора с прошлого раза не изменился. Всё так же много свободного пространства, строгость в обстановке и портрет Императора на стене за рабочим столом. Геннадий Сергеевич работал с документами, которые как раз собирал и складывала в толстую серую папку.

— Здравствуйте Геннадий Сергеевич, — поздоровался я. Алёна промолчала, плотно сжав губы.

— Матчин, Кузьма, — он отложил папку, сделал жест, показывая на стулья у стола. — Соломина. Антонина Егоровна сказала, что ты решил сдавать экзамен на степень мастера?

— Так и есть, решил. Надо было сделать это немного раньше, но не было подходящего случая.

— Почему именно МИБИ? Можно это сделать и через министерство Физической Культуры.

— Никогда не любил бюрократов, — улыбнулся я. — К тому же решил сделать МИБИ небольшую рекламу. В обмен на право свободного посещения занятий. У вас замечательный полигон, да и преподавательский состав хороший. Хотел выделить доктора в вашей больнице. Шимов, его фамилия.

Ректор на минуту задумался, разглядывая нас. Наверняка думал не об образовательном процессе, а о том, доставят ли великие рода ему проблем, если он свяжется со мной.

— Ты ведь понимаешь, что степень Мастера, многое поменяет в твоей повседневной жизни, — сказал он, подтвердив мою догадку. — Ты знаком со сводом законов, касающихся мастеров и тех, кто «принял» силу?

— Прочитаю на днях, — улыбнулся я.

— В конце месяца я соберу комиссию…

— Через семь дней, — быстро сказал я. — Простите, не хотел перебивать.

— Считаю, что и так спешишь, — он неодобрительно покачал головой. — Лишний месяц на подготовку только пойдет на пользу.

— Долго, — протянул я, добавив в голос печали. — Недели, чтобы собрать прессу и сделать пару громких заявлений вполне достаточно.

Я накрыл ладонью руку Алёны, так как Геннадий Сергеевич решил надавить силой. Великий мастер рядом с обычным одарённым, как авианосец рядом с рыбацкой лодкой.

— Геннадий Сергеевич, Вы меня простите, если веду себя бестактно или грубо, — беззаботно улыбнулся я. — Просто я жениться собрался. Невеста у меня официальный мастер, и что ж я в загс пойду с третьим уровнем эксперта? Меня же засмеют.