Итак, именно в этих резервуарах и цветочных сосудах и рождаются мои враги: они миллионами появляются из воды мертвых, и, согласно буддистскому учению, некоторые из них могут быть перевоплощениями этих мертвых, осужденных за ошибки, допущенные в прежних жизнях, на существование в форме дзики-кэцу-гаки, или пьющих кровь "голодных" духов. Во всяком случае, враждебность Culex fasciatus оправдывает подозрение, что некая злая человеческая душа была втиснута в это вопящее тельце...
Интересно, что бы стали говорить, если бы городские власти Токио вдруг приказали бы покрыть всю водную поверхность на буддистских кладбищах пленкой нефти! Может ли религия, которая запрещает забирать любую жизнь – даже невидимую – одобрить такое приказание? Разве сыновья преданность допустит даже саму мысль о повиновении такому приказу?.. Чтобы освободить город от москитов, пришлось бы уничтожить древние кладбища, а это привело бы к запустению буддистских храмов, рядом с которыми они находятся. И это означало бы уничтожение многих очаровательных садов с их водоемами, памятниками с надписями на санскрите, мостами, святыми рощами и широко улыбающимися Буддами! Так что истребление Culex fasciatus повлекло бы уничтожение исполненного поэзии культа предков.
Кроме того, я хотел бы, когда придет мое время, быть похороненным на каком-нибудь старинном буддистском кладбище, чтобы моя призрачная компания была древней, совершенно равнодушной к моде, переменам и закату Мэйдзи[101]. Это старое кладбище за моим садом было бы подходящим местом. Там все переполняется красотой безмерного, торжественного покоя... И, рассматривая возможность существования в форме дзики-кэцу-гаки, я не хочу упускать свой шанс еще раз родиться в каком-нибудь бамбуковом кубке для цветов или мидзутамэ, откуда я, распевая свою пронзительную песню, мог бы мягко вылетать, чтобы кусать некоторых своих знакомых.
