Японская новелла - [36]

На второй день в качестве забавы было доставлено множество закусок к вину, были подобраны “тонущее благовоние”, животный мускус, доспехи, набрюшники, длинные и короткие мечи, множество прославленных скакунов — и были преподнесены каждому по его вкусу.

В качестве забавы третьего дня было предложено совершить паломничество на остров Эносима, выйти в море. Милостиво изволили присоединиться супруга Ёритомо и супруги других господ, поплыли все вместе.

Корабль украсили, поставив высокие подмостки, перекинули помост из красного сандалового дерева и китайской айвы, отполировали перила и луковки на колонках, подмостки застлали узорчатой тканью, а когда еще опустили парчовый с цветными бумажными шнурами занавес, то стали сомневаться: не рай ли это — Чистая земля — появился на поверхности воды и покачивается в бухте на ветру. Было известно, что должен исполняться поздравительный танец, поэтому нужны были музыканты. Господин Титибу Рокуро играл на флейте, Наганума Горо играл на тобёси, Кадзивара Гэнда — на большом барабане. За бамбуковой шторой на трех бива, двух кото и на семиструнном кото⁶ изволили играть дамы. На одной из бива играла супруга господина Ходзё, супруга Кадзуса Сукэ играла на японском кото⁷. Каждый музыкант чрезвычайно искусно владел своим инструментом. Среди танцующих на подмостках тиго⁸ был второй сын господина Титибу по имени Фудзииси, ему было тринадцать лет и он был известен своим воспитанием. Слева вышли Такасака и Цурувака, всего участвовало восемнадцать мальчиков-послушников. Они разделились по девять человек и исполняли левые и правые танцы⁹. Все они были искусными танцорами. Они исполнили один танец из “Царя драконов”, крадущиеся шаги из “Гэндзюраку”, из “Бато” — танец под звук барабана, из “Ринтаиха” — танец с вытянутой рукой, из “Которисё” — танец крыльев. Никто не пропустил ни одной мелодии. Танцы длились три дня и три ночи. Били в барабаны, играли на флейтах, танцевали, это было воистину представление, достойное бодхисаттв. Небожители спустились с небес, морские драконы поднялись из глубин и кружили вокруг корабля. Все, кто видел это и слышал, были в восхищении.

Вы, читатели, при получении ранга, устройте то же в своих провинциях.

ГЭНДЗИ-ОБЕЗЬЯНА

Случилось это давно. Тогда в провинции Исэ на побережье Акоги жил торговец сельдью. Его настоящее имя было Эбина Рокуродзаэмон, и был он самураем из Канто. Его жена умерла, а единственную дочь он выдал за Гэндзи-обезьяну, который служил у него в то время. После этого он передал ведение дел зятю, а сам ушел в столицу, сбрил волосы, стал называться Эбина Намидабуцу и сделался известным отшельником. Его принимали даже в домах даймё и аристократов. Однажды его зять, Гэндзи-обезьяна, торговец сельдью, приехал в столицу. Он стал торговать на улицах Киото, покрикивая: “Эй, подходи, покупай сельдь-иваси! Беги, не жалей ноги, лучшая сельдь-иваси у Гэндзи-обезьяны из Исэ с побережья Акоги!” Услышав это, люди восклицали: “Да, занятный торговец!” — и покупали его товар.

Торговля у Гэндзи-обезьяны шла хорошо, и скоро он разбогател. Однажды Гэндзи-обезьяна шел по мосту Годзё — Пятой улицы, как всегда расхваливая свою сельдь.

Вдруг ему навстречу попался легкий крытый паланкин. Ветер с реки дул довольно сильный, порыв ветра приподнял бамбуковую штору, и в этот просвет Гэндзи на мгновение увидел красавицу, и тут же в нее влюбился. Время шло, но он не мог забыть ее, его душа томилась. На рассвете он шел на мост Годзё, и оставался там дотемна. Его больше не интересовала торговля. Как-то вечером, ложась спать, он вспомнил стихотворение:

Нет боле никого,

Кто б так страдал,

как я, —

считала я, а вот —

здесь под водой еще...¹⁰

Он сложил:

Я знаю: с тобою

Нам свидеться вновь суждено

Покуда мы живы.

Иначе зачем существует

Влюбленных связующий бог!

Гэндзи заболел, да так сильно, что было непонятно, останется ли он в живых. Об этом прослышал Намидабуцу. Он пришел к Гэндзи, увидел, в каком тот жалком состоянии и сказал сердечно:

— Обычно, когда человек болен, чередуются озноб и жар, болит все тело. Но по твоему лицу я вижу, что дело тут в другом: тебя мучает какая-то мысль. Это недуг, который ты должен победить сам.

Гэндзи-обезьяна подумал, что Намидабуцу — человек изобретательный, и если ему все рассказать, он сможет подсказать какой-нибудь выход.

— Мы ведь с вами родственники. Стыдно в этом признаться, но я ведь могу умереть, так никому и не открывшись, это меня погубит. Меня неожиданно сразила болезнь, которая зовется любовью. Как-то я шел, неся на плечах корзины с сельдью, по мосту Годзё и повстречал там паланкин. С того мгновенья, как я увидел красавицу в паланкине мне редко удается забыться хоть на миг, — сказал Гэндзи-обезьяна, преодолевая стыд.

Нами выслушал и расхохотался:

— До сих пор никогда не слышал о том, чтобы торговец рыбой влюбился! Ни в коем случае нельзя, чтобы об этом стало известно.

Гэндзи-обезьяна обиделся:

— Не ожидал от вас таких слов! А если вы не знаете, как торговец рыбой влюбился, то слушайте.

Один человек приехал в столицу с побережья Катата, что в Оми, торговать серебряными карасями. Однажды он принес рыбу в императорский дворец, чтобы продать там. Только поднял глаза, как увидел прекрасную даму, которую называли во дворце госпожой из Имадэгава. Торговец растерялся, но быстро совладал с собой и обратился к служанке, сопровождавшей госпожу: “Я низкий человек, мне не подобает обращаться к вам с просьбой, и все же: мне хотелось бы поднести госпоже Имадэгава рыбу. Соблаговолите взять ее у меня, приготовьте и поднесите госпоже. Я буду вам несказанно благодарен”. Госпожа Имадэгава, услышав его слова, подумала: “Как странно, но у этого простого человека, кажется, благородная душа!” Когда карася стали готовить, в нем нашли записку, написанную мелкими знаками. Госпожа прочла, и прониклась любовью и благодарностью к торговцу, и несмотря на разницу в рангах, дала любовную клятву этому торговцу рыбой, потому что в стихотворении она прочла его душу.