Япония по контракту - [41]

Погрузив покупки в проволочные корзинки перед рулём велосипедов, японки покидали торговый центр. Зухра тоже заспешила домой встречать детей из школы. Старший сын заканчивал выпускной класс, и родители решали, в какой университет его отдать — в Токийский или в местный? Прикидывали — в местном обучение дешевле, но после его окончания сын не сможет получить работу в хороших фирмах — туда брали только столичных выпускников. Диплом Киото и Осаки отрезал самый верх списка доступных фирм, а из провинции можно было претендовать только на место в компаниях поменьше и победнее.

— А разве способности парня не имеют значения?

Зухра не поняла вопроса, повторила: главное, что закончит сын. Название университета звучало, как приговор. Пожизненный. Тут, как с подарком, где всё решала упаковка, этикетка от трёх "М".

Дома она достала из глянцевого картонного футляра маргарин в пластмассовой баночке изысканной овальной формы. И цвета изысканного — слоновой кости. Она выбросила картонную коробку и пластмассовую ложечку, выданную кассиршей как неизбежное приложение к йогурту. И пакетик из-под соевого соуса, вложенный в сашими, и лоток, нёсший три маленьких кусочка рыбы… Из фирменной сумки она извлекла яблочные пирожки в коробке, завёрнутой в атласную бумагу в яблоках, специально предназначенную для упаковки яблочных пирогов. Внутри коробки лежал пластмассовый лоток, в каждом из его углублений — пакетик, в пакетике — слоёный пирожок. Начинка оказалась скудной, словно все яблоки остались на обёртке, а сами пирожки маленькими — она управилась с ними за один присест. Ворох растерзанной упаковки едва поместился в фирменную сумку с вензелем магазина — бумажную, с верёвочными ручками. Очень жаль было выбрасывать её и атласную бумагу в яблоках, и коробку из глянцевого картона, и вообще всё это великолепие. Но если всё это хранить, в доме очень скоро не хватит места, чтобы жить. С трудом заталкивая сумку в мусорный бак, она вспоминала первоапрельские сюрпризы с ластиком в десяти обёртках. И слова Хидэо о том, что в городе с миллионным населением работают два мусоросжигательных завода. И не справляются. Власти собираются строить третий.

Обед (Сущи)

Дрожат у коня на хвосте

Весенние паутинки…

Харчевня в полуденный час.

Идзэн

— Сегодня я узнала, что такое мисо-суп! — похвасталась она Шимаде. Он отнёсся к предмету серьёзно.

— Мы, японцы, едим мисо-суп постоянно — на завтрак, обед и ужин. И везде — дома, в любой столовой, в шикарных ресторанах… Мы вообще — страна, ориентированная на суп! — Физик Шимада предлагал физическую теорию: — В Японии влажно, и суп нужен нам для равновесия. Чтобы изнутри было так же сыро, как снаружи.

Под словом "суп" подразумевался, разумеется, мисо-суп. Овощных супов тут не варили, мясной бульон употребляли лишь с лапшой, предпочитая вместо мяса бульонный кубик. Хидэо вбежал в студенческую, завидев беседующих, забеспокоился:

— О чём это вы говорите?

Шимада отвернулся, промолчал. Пришлось отвечать ей:

— Мы говорим о супе. Я только что узнала, что такое мисо-суп.

Хидэо всплеснул руками. И огорчился так, словно ему сообщили о его недоработке.

На следующее утро в её квартире раздался звонок. На пороге стояла Намико.

— Ехала по делам, заскочила к Вам по дороге, а это — мисо-суп быстрого приготовления, — Намико протянула пакетик. — Вы должны попробовать!

Внутри пакета лежали мелкие волокна чёрно-зелёных водорослей, кусочки сухого тофу, маленькие колечки лука — здесь использовали не репчатый лук, а порей.

— Про магазины Вы всё теперь знаете… — с обидой сказала Намико.

Кажется, она немного ревновала. А может, Хидэо сделал ей выговор за то, что иностранка, вверенная её заботам, нашла себе помощницу где-то на улице, и именно от неё, а не от Намико узнала, что такое мисо-суп.

— Раз про магазины Вы всё теперь знаете, я могу познакомить Вас с японской кухней, — несмело предложила Намико. Она старалась исправить ошибку. — Я заеду за Вами перед обедом.

Здесь сказать "перед обедом", значит определить время довольно точно, обед по всей Японии начинался ровно в полдень. Университетская братия в этот час спускалась с научных небес на землю, к одноэтажному зданию столовой, чтобы съесть мясные котлеты, которые тут называли гамбургерами, или котлеты рыбные, картофельные, жареную рыбу, тушёные овощи с острым индийским соусом карри, простенькие салаты из морковки, тёртой редьки… И конечно, рис и мисо-суп — их подавали к любому блюду. В просторном зале самообслуживания с пластмассовыми столами и стульями обедали студенты, мелкие служащие, секретари… Длинная очередь, набегавшая в полдень, шла быстро — к приятелям здесь не становились. Случалось, подходили поболтать, но затем дисциплинированно уходили в хвост. Сэнсэи предпочитали для обеда отдельный зал — с белыми скатертями, с мягкими деревянными стульями. Здесь подавали официантки пару блюд — мясо или рыбу с гарниром, сервированные не на пластмассовых тарелках, как у студентов, а на фарфоре. Если к профессорам приезжали гости, их вели обедать в ресторан на третьем этаже административного корпуса. Здесь официантами служили мужчины, а еда была более изысканной — бифштексы, жареные цыплята… И стоил такой обед дорого, не меньше полутора тысяч йен, а не четыреста-пятьсот, как у студентов, и не шестьсот — семьсот, как в профессорском зале. В университете было, где пообедать. Но Намико предложила поехать в город.