Япония эпохи Мэйдзи - [26]

Но не только в ночное время демонстрируют лисы свою склонность к дурным проделкам. Средь белого дня лис может искусить вас либо просто напугать, чтобы вы пошли туда, где непременно найдете свою погибель. Так, он может заставить вас вообразить, что началось землетрясение и необходимо бежать из помещения. Зная обо всем этом, крестьянин старого закала, когда происходит что-либо необычное, не спешит верить глазам своим. Самым ценным свидетелем потрясающего извержения вулкана Бандай в 1888 году, разнесшего огромную гору на малые фрагменты и опустошившего территорию площадью двадцать семь квадратных миль, ровняя с землей леса, оборачивая реки вспять и погребая под слоем камней и пепла окрестные деревни с их жителями, — был старый крестьянин, который наблюдал весь этот катаклизм с вершины соседней горы столь же невозмутимо, как если бы он смотрел нечто, происходящее на театральных подмостках. Он увидел черный столб пепла и пара, поднимающийся на высоту двадцати тысяч футов и на самом верху расползающийся во все стороны в форме зонта, заслоняющего солнце. Затем на него излился странный дождь — горячее, чем вода горячих источников. Затем всё почернело, и он почувствовал, что гора под ним ходит ходуном, и услышал раскат грома такой чудовищной силы, что казалось, будто бы весь мир рушится. Но крестьянин сохранял олимпийское спокойствие, ибо твердо знал, что всё им видимое и слышимое — это всего лишь наваждение, насланное колдовством какого-то лиса.

VI

Умопомешательство тех, в кого вселяются лисы-демоны, выглядит следующим образом. Иногда они бегают нагими по улицам и громко кричат. Иногда они падают на землю с пеной у рта и тявкают, как лисы. Часто под кожей у одержимого появляется блуждающее вздутие, которое как бы живет своей собственной жизнью. Никакой самой сильной рукой невозможно ухватить его столь крепко, чтобы удержать на месте — оно все равно проскользнет меж пальцев. Одержимые демонами могут говорить и писать на языках, которых они совершенно не знали прежде. Едят они только то, что согласно поверью любят лисы — тофу, абурагэ[66], адзукимэси[67] и т. п. — и едят они очень много, говоря обычно, что сами они есть не хотят, а вселившиеся в них лисы очень голодны.

Не так уж редко случается, что жертвы одержимости лисами подвергаются жестокому обращению со стороны своих родственников, которые безжалостными методами пытаются изгнать из них лиса-демона. На помощь также нередко призывается хоин илиямабуси[68] —заклинатель. Он вступает в спор с лисом, который говорит устами одержимого. Когда лис под напором доводов о безнравственности его поведения сдается, он обычно соглашается изойти, но ставит условие, что будет снабжен в изобилии тофу и другой пищей и что эта снедь будет тотчас доставлена в тот храм Инари, служителем которого этот лис себя объявляет. Дело в том, что лис-одержитель, кем бы он ни был наслан, как правило, признается, в службе какому-то определенному Инари, хотя при этом порой и называет самого себя божеством.

Говорят, что тот, кто был однажды одержим лисом-демоном, никогда больше не сможет есть тофу, абурагэ, адзукимэси и вообще всю ту еду, которую любят лисы.

VII

Существует убеждение, что увидеть Хито-кицунэ невозможно. Но если он подойдет близко к спокойной воде, то на водной глади отразится его тень. Поэтому считается, что «владеющие лисами» стараются не бывать вблизи рек и водоемов.

Невидимый лис, как и обычный японский слуга, принадлежит семейству. Но если дочь из такого семейства выходит замуж, то лис не только переходит в новую семью вслед за молодой женой, но также и расселяет свой род по тем семьям, которые родством или свойством связаны с семьей мужа. Полагают, что каждый лис имеет семью из семидесяти пяти едоков — ни больше и ни меньше семидесяти пяти — и всех их нужно прокормить. Таким образом, пусть даже лисы, будучи призраками, едят очень мало, владеть лисами — удовольствие весьма недешевое. Кицунэ-моти должны кормить своих лис в установленные часы, причем лисы, все семьдесят пять, всегда едят первыми — раньше своих владельцев. Как только в кама — большом железном варочном котле — сварится рис семьи, кицунэ-моти громко стучит по стенке котла. Услышав стук, лисы поднимаются сквозь пол. И хотя они едят неслышимо для людских ушей и невидимо для людских глаз, рис всё же медленно убывает. По этой причине для бедного человека владеть лисами — немыслимое дело.

Впрочем, расходы на кормление лис — это наименьшее зло для тех, кто их держит. Лисы не имеют строгого морального кодекса, и за ними закрепилась репутация ненадежных слуг. Они могут поспособствовать процветанию и достатку в семье, но стоит обрушиться на нее какому-то великому несчастью, которому эти семьдесят пять невидимых слуг не сумеют помешать, как они тут же сбегут, прихватив с собой все семейные ценности. Также надо знать, что замечательные подарки, которые лисы приносят своим хозяевам, — это вещи, у кого-то украденные. Поэтому держать лис крайне безнравственно. Будучи демоном, лис не даст себе труда соблюсти правила и приличия, принятые среди людей. Предосторожность ему также чужда. Он может ночью украсть у ближайшего соседа кошелек и оставить его на пороге дома своего хозяина, так что если соседу случится проснуться первым и увидеть свой кошелек у чужого дома, то дело скорее всего примет неприятный оборот.