Янычары. Меч ислама - [42]
Творить – значит замахиваться на божественные права! Великие гностики древности, к мнениям которых прислушиваются суфии, знали, что стремление к своему возвышению и расширению контролируемой тобой сферы есть причина зла и беспорядка. Так считал, например, Василид. И что ты сможешь сотворить? Кентавра? Убогая фантазия, просоночный бред! Кусок отсюда, кусок оттуда... Но будет ли в нем биться сердце? Кузнец земной всегда соперничает с Кузнецом небесным. Он может создать золотое солнце, – но оно не будет светить и греть; это тот же кентавр, ибо форма солнца соединена с несвойственным ему материалом. Кузнец может выковать Золотую девушку, Олтынкыз, – но с ней невозможно спать, от нее невозможно иметь детей... Обо всем этом повествуют наши мифы.
Когда в плове не хватает соли, ты добавляешь соль – и плов становится вкусным. Когда тебе нужна бронза, ты добавляешь олово, цинк или сандараку в медь – всего дел, чисто поварские рецепты. Но вот живой человек и мертвый человек: каждая жилочка, каждый волосок остался прежним. И тем не менее между ними нет ничего общего. Но чту уходит из одного, когда он умирает, и чту нужно добавить в другого, чтобы он был жив? Знаешь ли ты это? Умеешь ли ты делать это? А если нет, о каком творчестве можешь ты говорить?
А вот другой человек: он дышит, сердце его бьется, но он не слышит и не понимает слов. Если это ребенок – вырасти его; если это спящий – пробуди его... А если он уже вырос, но не пробудился? Ни один алхимик, из тех, что берутся превратить свинец в золото, не возьмется превращать глупца в мудреца. Слишком очевидны здесь результаты! А обозвать кого-то дураком еще недостаточно, чтобы самому стать умным.
Самое большее, на что мы способны – услыхать и запечатлеть на пергамене пульсацию – не всю, хорошо, если один толчок! – самоценной, живой жизни. И тогда-то яснее всего тщетность наших авторских прав: нам всего лишь удалось подглядеть и воплотить в жизнь клочок изначального генерального плана подлинного Творца. Такова любовь.
И все же творчество есть! Творец не успел или не захотел выдумать, например, меч и седло, кувшин и шатер, городские стены и морские корабли – все это сделали люди. И таких вещей много. Каждая наковальня, каждый гончарный круг – алтарь невидимого Бога творчества. Но есть еще иные вещи, тоже созданные людьми и хранимые Аллахом превыше любых драгоценностей, вещи, нарушение которых не может быть искуплено ничем и никак: поистине, это клятвы и договоры. Злодей, который дорожит своей шкурой превыше заключенного им договора, злодей, который солжет при клятве или нарушит договор, навлекает гибель, посрамление и поражение и на свой род до сорокового колена, и на всю страну; он один причиняет миру зло большее, чем сто закоренелых нераскаянных грешников. Ложь, обман и предательство, худшим из видов которого всегда останется злоупотребление доверием, – непростимые грехи, которые были бы хуже самой гордыни, если бы не были рождены ею. А один из самых обычных и не замечаемых видов злоупотребления доверием – это нежелание или неумение доводить свою работу до совершенства.
Ты должен узнать кузнечное ремесло, и, поистине, вот первое, что ты должен понять и запомнить: каждая вещь, созданная тобой, должна быть безупречна и совершенна в своем роде. Творец не имеет права на ошибки, ибо расплачиваться за них приходится не ему. Он обязательно узнает о своих ошибках в Судный день, и поистине не будет ему радости в этом узнавании! Кузнец, плохо сковавший саблю или не так вбивший гвоздь в подкову, да будет тебе вестимо, в тот страшный час узнет, в чьей руке переломилась сабля, с копыт чьего жеребца соскочила подкова и в каком городе неверные из-за этого вырезали женщин и детей!
Подумай, когда соберешься махнуть рукой на очередную свою поковку и сказать: «а, и так сойдет», – подумай в этот момент о некрасивой одинокой девушке, которая горько рыдает в подушку, завидуя подругам-красавицам! Она здорова и сильна, бедра ее широки и в ее пупок входит унция орехового масла, – но рот ее или нос больше предписанного каноном, подбородок – тяжелее или глаза – меньше; и парни заглядываются не на нее, а на ее подруг. Но чем же она виновата?
А я? Я наставник, и, поистине, я отвечу на Великом суде за каждого из своих подопечных, за их – по моей вине совершенные – ошибки, за их – по моей вине изломанные – судьбы...
Поистине, Творец, создавая свои творения, не зря одарил их фитрой! Тем самым он сделал их соучастниками всех своих дел – и творения тоже! Дерзай! Может быть, ты окажешься в числе идущих правой дорогой! Ведь без своей веры жить невозможно! Делать же вид, что исповедуешь чужую веру, так же тошно, мерзостно и бесполезно, как нюхать запах чужих шашлыков, слышать, как звенит чужое золото, или подглядывать, как чужой тебе человек и его наложница, целуясь и смеясь, совокупляются между собой. Говорят, что вера нужна лишь целому народу, уподобляя безверие тому мартовскому льду, по которому один человек еще переберется или не переберется, а толпа провалится в ледяную воду обязательно. Но это не так. Ничего нет хуже жизни без веры, жизни в безнадежном страдании на этой земле.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергеев Василий ИвановичПавел I (гроссмейстер мальтийского ордена)В авторской редакции.В книге живо и доходчиво изложена биография одного из самых загадочных русских царей - Павла I, «вечного наследника», масона и гроссмейстера Мальтийского ордена, короткое царствование которого до сего дня получает самые разнообразные оценки историков - от резко отрицательных до сугубо положительных. Предназначена для широкого круга читателей.
Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.
Роман является третьей, завершающей частью трилогии о трудном пути полковника Генерального штаба царской армии Алексея Соколова и других представителей прогрессивной части офицерства в Красную Армию, на службу революционному народу. Сюжетную канву романа составляет антидинастический заговор буржуазии, рвущейся к политической власти, в свою очередь, сметенной с исторической арены волной революции. Вторую сюжетную линию составляют интриги У. Черчилля и других империалистических политиков против России, и особенно против Советской России, соперничество и борьба разведок воюющих держав.
Кровавый 1382 год. После победы на Куликовом поле не прошло и двух лет, а судьба Руси вновь висит на волоске. Вероломное нападение нового хана Золотой Орды Тохтамыша застало Дмитрия Донского врасплох — в отсутствие великого князя Москва захвачена и разорена татарами, степняки-«людоловы» зверствуют на Русской Земле, жгут, грабят, угоняют в неволю… Кажется, что возвращаются окаянные времена Батыева нашествия, что ордынская удавка навсегда затягивается на русском горле, что ненавистное Иго пребудет вечно… Но нет — Русь уже не та, что прежде, и герои Куликова поля не станут покорно подставлять глотку под нож.
Новый роман петербургского прозаика Владимира Корнева, знакомого читателю по мистическому триллеру «Модерн». Действие разворачивается накануне Первой мировой войны. Главные герои — знаменитая балерина и начинающий художник — проходят через ряд ужасных, роковых испытаний в своем противостоянии силам мирового зла.В водовороте страстей и полуфантастических событий накануне Первой мировой войны и кровавой российской смуты переплетаются судьбы прима-балерины Российского Императорского балета и начинающего художника.
Роман Эфраима Бауха — редчайшая в мировой литературе попытка художественного воплощения образа самого великого из Пророков Израиля — Моисея (Моше).Писатель-философ, в совершенстве владеющий ивритом, знаток и исследователь Книг, равно Священных для всех мировых религий, рисует живой образ человека, по воле Всевышнего взявший на себя великую миссию. Человека, единственного из смертных напрямую соприкасавшегося с Богом.Роман, необычайно популярный на всем русскоязычном пространстве, теперь выходит в цифровом формате.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.