– Знаете, сейчас так много несчастных случаев, – говорит Вера Ивановна, – и все с детьми.
Маша молча кивает. Чайник начинает шуметь, закипая, и вдруг замолкает. Жужжание Палыча обрывается, слышен тяжелый мягкий удар, и Маша утомленно прикрывает глаза. «Боль снимать не умеет» – снова думает она. Маша и Вера Ивановна молча слушают, как сухо трещит в комнате. Из приоткрытой двери тянет озоном и чем-то горелым.
– Сейчас очень много несчастных случаев, – повторяет Вера Ивановна.
Они молчат, стараясь не смотреть друг на друга. В двери скрежещет, и в коридор вваливается Данька, довольный, шумный, с пакетами в руках.
– В подъезде свет не горит, пробки полетели, что ли? – кричит он, вылезая из кроссовок, и топает в комнату. Шаги отдают по старому паркету, вызывая новый взрыв боли. Маша закрывает глаза и чувствует, как высохший голос Дани царапает лоб.
– Надо бы скорую вызвать, – медленно говорит муж, – и милицию…
– Произошел несчастный случай, – констатирует Вера Ивановна, – такое на каждом шагу. Это нормально.
– Это нормально, – слабо откликается Маша и чувствует, как страх уходит, сворачивается безобидным клубком на самом дне, освобождая место горьким, отчаянным, нормальным слезам.
– Она даже читать не успела научиться, – шепчет Даня, и тогда Маша наконец начинает плакать.
