Янки при дворе короля Артура - [22]

Шрифт
Интервал

Мальчишки мнѣ помогали, иначе я никогда не кончилъ бы съ моимъ одеваньемъ. Только что я кончилъ свое облаченіе, какъ вошолъ сэръ Бедиверъ и я увидѣлъ, что такъ или иначе, но я выбралъ не совсѣмъ удобное вооруженіе для такого далекаго путешествія. Какой статный видъ былъ у рыцаря! Онъ былъ высокаго роста и широкаго тѣлосложенія. У него на головѣ была коническая стальная каска, закрывавшая ему уши, а забраломъ ему служила узкая полоса стали, доходившая ему до верхней губы и предохранявшая его носъ; все его остальное одѣяніе отъ затылка до пятъ состояло изъ гибкой кольчуги; но лучше всего было его верхнее платье, которое также состояло изъ кольчуги, какъ я уже сказалъ, и спускалось прямо отъ его плечъ до бедеръ; затѣмъ другая кольчуга отъ тальи до ногъ, обѣ эти кольчуги были раздѣлены разрѣзомъ такъ, что онъ могъ ѣздить верхомъ, а края этой кольчуги спускались по обѣимъ сторонамъ. Онъ отправлялся къ гробу Господню и такое одѣяніе было вполнѣ приспособлено къ такому дальнему путешествію. Я дорого далъ бы за такое одѣяніе, но теперь было слишкомъ поздно переодѣваться. Солнце уже встало; король и весь дворъ были въ сборѣ, хотѣли меня видѣть и пожелать мнѣ успѣха; я не могъ медлитъ, такъ какъ это не согласовалось съ этикетомъ. Въ такомъ одѣяніи даже нельзя было сѣсть самому на лошадь, а если бы вы захотѣли попробовать это, только пришли бы въ отчаяніе. Они подняли меня, именно такъ поднимаютъ человѣка въ аптеку, пораженнаго солнечнымъ ударомъ; меня усадили на лошадь, дали въ руки узду, вложили ноги въ стремена; я чувствовалъ себя такъ же неловко, такъ же странно, какъ человѣкъ, неожиданно вступившій въ бракъ, или ослѣпленный молніей, или что-нибудь въ родѣ этого; человѣкъ въ такомъ одѣяніи даже не можетъ повернуться кругомъ, онъ точно цѣпенѣетъ и не въ состояніи сдѣлать никакого движенія; затѣмъ мнѣ дали нѣчто въ родѣ мачты, что у нихъ называлось пикою и я взялъ ее рукою; потомъ мнѣ надѣли на шею щитъ и я былъ совершенно готовъ сняться съ якоря и пуститься въ море. Всѣ были очень внимательны ко мнѣ, какъ это и должно было быть, и одна почетная дѣвушка подарила мнѣ на прощанье свой собственный кубокъ. Теперь уже ничего не оставалось болѣе дѣлать, какъ-только ѣхать, да посадить еще сзади меня на сѣдло эту дѣвушку, которая сообщила намъ о таинственномъ замкѣ; я долженъ былъ держать ее рукою вокругъ таліи.

И вотъ мы отправились; всѣ простились съ нами и долго махали намъ платками или шлемами. И всякій, кого мы встрѣчали, съѣзжая съ холма и направляясь по деревнѣ, кланялись намъ съ большимъ почтеніемъ, за исключеніемъ мальчишекъ, которые кричали намъ вслѣдъ:

— О, что за чучѣлы! — и бросали въ насъ комками земли.

Я по своему опыту знаю, что мальчишки всегда одни и тѣ же во всѣ времена и во всѣхъ странахъ; они ни къ кому и ни къ чему не питаютъ уваженія. Они говорили:- «Проваливай, лысый!» древнему пророку, который, никого не трогая, шелъ своей дорогой; они дѣлали то же самое и въ средніе вѣка. У пророка были въ распоряженіи медвѣди, которые расправились за него съ мальчишками. Я же проѣхалъ мимо, не отвѣчая, потому что я ихъ здѣсь болѣе не найду.

ГЛАВА XII.

Медленное мученіе.

Скоро мы выѣхали въ поле. Было очень пріятно ѣхать въ этомъ спокойномъ уединеніи въ прохладное осеннее утро. Съ вершины холма виднѣлись разстилающіяся у его подножія зеленыя долины, мы, подобно вѣтру, промчались по этимъ долинамъ, гдѣ, подобно островкамъ, тамъ и сямъ возвышались деревья, а высокіе дубы бросали отъ себя длинную тѣнь; за этими долинами мы видѣли цѣлый рядъ холмовъ, синихъ отъ тумана и переливавшихся въ волнистой перспективѣ горизонта; въ нѣкоторыхъ промежуткахъ на волнистыхъ вершинахъ холмовъ появлялись бѣлыя и сѣрыя пятна и мы знали, что это были замки. Мы переѣхали уже широкую естественную просѣку, блестящую отъ росы; мы двигались какъ духи, потому что по слою торфа не слышно было звука копытъ; проѣзжая по просѣкѣ, мы дремали подъ зеленоватымъ свѣтомъ, которымъ были окрашены лучи солнца, проникавшіе сквозь зеленую крышку листьевъ; у нашихъ ногъ журчалъ самый чистый и самый холодный ручеекъ; онъ точно шептался съ листьями, и эта музыка ласкала ухо; иногда мы въѣзжали въ такую чащу лѣса, что заслонялся свѣтъ солнца; кое-гдѣ проскользнетъ какое-нибудь миленькое дикое животное и проскользнетъ такъ быстро, что даже и не замѣтно было, откуда они проскользали; порой взвивались птицы, испуганныя топотомъ копытъ моей лошади; то они летѣли за кормомъ и беззаботно распѣвали пѣсни; изъ лѣса мы опять въѣзжали на поляну.

Такъ разъ пять мы въѣзжали въ лѣсъ и опять выѣзжали на поляну; уже прошло часа два послѣ восхожденія солнца и становилось жарко; и это было чувствительно. Наконецъ, намъ пришлось ѣхать по такой мѣстности, гдѣ вовсе не было тѣни. Странно иногда бываетъ замѣчать, какъ небольшія волненія растутъ съ минуты на минуту и принимаютъ все большіе и большіе размѣры. Вещь, о которой я сначала и не думалъ, теперь все болѣе и болѣе занимала мои мысли. Мнѣ понадобился мой носовой платокъ и я рѣшительно не зналъ, какъ его достать; я старался вовсе не думать объ этомъ, но, какъ на зло, это не выходило у меня изъ ума. Я проклиналъ человѣка, сдѣлавшаго одѣяніе безъ кармана; мнѣ, какъ нарочно, былъ необходимъ мой носовой платокъ каждую минуту. Видите-ли, платокъ у меня былъ въ шлемѣ вмѣстѣ съ другими необходимыми вещами; но это былъ такого рода шлемъ, который нельзя было снять самому. Я не обратилъ на это никакого вниманія, когда мнѣ надѣвали этотъ шлемъ; впрочемъ, я даже вовсе и не зналъ этого; все это крайне меня раздражало. Но представьте себѣ, что нельзя достать вещи, которая вамъ такъ необходима, такъ необходима. Мои мысли не могли сосредоточиться на чемъ либо другомъ; и представлялъ себѣ въ умѣ носовой платокъ, рисовалъ себѣ въ умѣ носовой платокъ; потъ струился у меня по лбу и я не могъ его вытереть; хотя было бы что-нибудь у меня подъ руками, ну, хоть кусочекъ бумаги, а то даже не было и такой бездѣлицы; это былъ дѣйствительно самый ужасный родъ бѣдствія. Я не говорилъ бы, если бы это не было такъ. Я старался себя успокоить тѣмъ, что на слѣдующій разъ непремѣнно возьму съ собою ридикюль, пусть люди смѣются, сколько имъ угодно. Дѣйствительно, эти желѣзные болваны Круглаго Стола найдутъ это немного скандальнымъ, но я прежде всего дорожу комфортомъ, а потомъ уже забочусь о стилѣ. И вотъ мы двигались все дальше и дальше и пришлось проѣзжать по пыльному мѣсту; поднялось цѣлое облако пыли; оно проникло мнѣ въ носъ и заставило меня чихать и плакать. Я сталъ говорить такія вещи, которыхъ не слѣдовало говорить; не отрекаюсь отъ этого. Я не лучше прочихъ людей. Казалось, что мы никого не встрѣтимъ въ этой Британіи, наводящей скуку, даже и людоѣда; а для послѣдняго было бы хорошо встрѣтиться со мною, когда я былъ въ такомъ расположеніи духа. Ахъ, пусть бы встрѣтился людоѣдъ, но только съ носовымъ платкомъ. Большинство рыцарей, конечно, думали бы только о томъ, чтобы имъ достались его вооруженія; но мнѣ нужно только его банданна, пусть бы онъ сохранилъ себѣ весь желѣзный и мѣдный товаръ.


Еще от автора Марк Твен
Монолог короля Леопольда в защиту его владычества в Конго

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мои часы

Маленький юмористический рассказ от всемирно известного писателя. Входит в собрание его очерков «Sketches New and Old». Перевод Павла Волкова.


Приключения Тома Сойера и Гекльберри Финна

Том Сойер и Гекльберри Финн, наверное, самые знаменитые мальчишки на всем белом свете — добрые и искренние, смекалистые и бесшабашные — обаятельны, как само детство, легко находят ключ к любому сердцу. Такими сотворило Тома и Гека воображение великого американского писателя Марка Твена.Помимо таких наиболее известных произведений, как «Приключения Тома Сойера» и «Приключения Гекльберри Финна», в сборник вошли еще четыре повести.


Том Сойер — сыщик

Опасные и захватывающие приключения Тома Сойера и его друга Гекльберри Финна — встреча с привидением, обнаружение трупа и многое другое. Том неожиданно стал сыщиком — мальчик проявил удивительную наблюдательность и незаурядную дедукцию, что помогло не только разоблачить похитителя бриллиантов…


Знаменитая скачущая лягушка из Калавераса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Янки из Коннектикута при дворе короля Артура

В историко-фантастическом романе «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура» повествуется о приключениях американского мастера-оружейника, который переносится из XIX века в век VI.


Рекомендуем почитать
Отрывок из статьи в "Радикале" за январь 916 года

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Режиссёр (Снимается кино)

Профессий много, ноПрекрасней всех — киноКто в этот мир попал —Навеки счастлив сталФильм! Фильм Фильм!И нам, конечно, лгут,Что там тяжелый труд.Кино — волшебный сон.Ах, сладкий сон!Фильм! Фильм! Фильм!


Сказка о том, как медведь с колен вставал

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Подслушано. Все, что вы хотели знать об окружающих, но боялись спросить

Каждый хоть раз в жизни хотел прочитать мысли другого человека. Теперь это возможно!Перед вами – уникальный сборник откровений, историй, страхов и желаний обычных людей, которые они анонимно присылали на сайт «Подслушано» (ideer.ru). Меньше чем за год «Подслушано» стало новым трендом Интернета, а его аудитория перевалила за 1 миллион человек. Мы сохранили авторскую стилистику текста и ни слова не выдумали от себя. Открыв книгу, вы поймете, что такое просто невозможно придумать.


Калиф, Купидон и часы

Введите сюда краткую аннотацию.


Bidiot-log ME + SP2

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.