Якорь спасения - [11]
— Боюсь, что уже не успею. Но если бы добрая Амелия сварганила мне на дорогу сандвичи, я был бы на седьмом небе от счастья. — Немного смягчившись, он шагнул к Элис.
Чарри угрожающе зарычал и пригнулся, готовясь к прыжку, но присмирел, заслышав окрик хозяйки.
— Не думаю, чтобы песик полюбил меня, — желчно изрек Флойд.
Это уж точно, хотела было съязвить Элис, но не стала, поскольку к ним присоединилась запыхавшаяся Карен.
— А на вас Чарри рычал при первом знакомстве? — шутливо обратилась Элис к своей покровительнице.
— Ну нет, скорее на меня рычал Фло.
Внук недовольно поглядел на любимую бабушку, давая понять, что не принимает подобный юмор.
— Развлеклись и хватит, — процедил Флойд, ногой подпихивая огрызающегося щенка к Амелии. — Верните это чудище в подвал прачечной, — коротко приказал он и поднял Элис на руки, чтобы отнести ее наверх.
По пути она всячески пыталась хоть немного смягчить Флойда по отношению к своему любимцу.
— Я знаю, что у вас есть куча душещипательных историй, — угрюмо произнес он, — но это все для другого раза. Сейчас у меня нет ни секунды свободной. Мы и так проторчали в Цинциннати почти три дня. — Флойд плечом открыл дверь, и они оказались в уютной светлой комнате с альковом. Его лицо было на расстоянии всего нескольких сантиметров от Элис. Очутившись на кровати, девушка стала отклоняться от него, насколько было возможно. Через несколько мгновений она практически уже лежала на спине. Взгляд Флойда был прикован к ее губам.
— Я не думаю… что… — Элис не могла сосредоточиться на том, что намеревалась сказать, и замолчала. Дыхание перехватило, да так, что она даже испугалась, что с легкими что-то неладное.
Еще минуту назад ей больше всего хотелось держаться от этого неврастеника подальше. Теперь же наоборот, против своей воли, она искала с ним неуловимой, невинной близости.
Казалось, что они оба находились в некоем электрическом поле, причем разряды проносились вне зависимости от того, прикасались они друг к другу или нет. Элис боролась с дикой сумасшедшей мыслью, что Флойд намерен ее поцеловать прямо сейчас. Стыдно признаться, но она хотела этого больше всего на свете.
Губы Флойда сжались, как будто он прочитал ее потаенные мысли и нашел в них что-то крайне неприличное. Его глаза переместились с губ Элис на ее грудь. Затем он резко отстранился от нее.
— Я сегодня вернусь довольно поздно. И я не смогу проследить, все ли предписания вы исполняете. Но предупреждаю — не делайте того, что я вам делать не советовал! Я ведь обязательно возвращусь!
С этим заявлением он покинул комнату. Между тем, Элис еще ощущала возбуждающий запах его одеколона. Ее плоть еще трепетала от соприкосновений с его мускулистым телом породистого самца. Нет, надо немедленно отвлечься! И Элис начала изучать свое новое жилище.
Похоже, когда-то здесь была детская Флойда. Под потолком в дальнем углу парила целая эскадрилья моделей самолетов. Было ясно, что он всегда любил летать. И ей казалось, что она начинает понимать почему. Прежде всего, это — раскрепощение, полная отрешенность от земной суеты.
Стены теплого кремового цвета и надраенные до блеска дощатые полы создавали какую-то особую атмосферу, которую дополняли гравюры на сюжеты освоения Дикого Запада. Резной дубовый стол, затейливое кресло-качалка расположились у большого овального окна. Рядом с кроватью — очаровательные декоративные циновки, посреди комнаты — красивый восточный ковер. И ни одной лишней детали!
Вот значит, где взрослел Флойд… В самом деле, кое-что ей теперь становится понятным. Идиллическое настроение исподволь окутывало Элис. Так продолжалось до тех пор, пока она не осознала, что различает голоса, раздающиеся снизу. Перебранка разгоралась все сильнее; причем речь шла именно о ее особе.
Флойд раскатисто твердил о том, что женщинам не справиться с уходом за ней. Карен с энтузиазмом доказывала, что «крошка» может самостоятельно добираться до ванной, «ну и далее» на костылях. Флойд возражал, что у них в доме «чертовых костылей» нет.
— Купишь их в любой аптеке в Кливленде!
— Где мне взять время на дурацкую поездку в город! Я и так запустил из-за твоей прихоти все дела!
Ответ Карен прозвучал слишком тихо и был встречен не совсем литературной бранью.
— Благодетельница! — заорал Флойд. — А что ты будешь делать, когда Амелия поедет домой?
— Значит, здесь останешься ты! — без колебаний заявила Карен.
— Да разве проблема только в этом! Сама же прекрасно понимаешь, что нет. Как нам уберечься от ее попыток обобрать тебя, если ты все время раскрываешь свои карманы, чтобы она изучала их содержимое?
— Я уже один раз сказала тебе: все, что у меня есть, принадлежит тебе и Эл, — горделиво отчеканила Карен. — Обсуждать бесполезно!
— Бабушка… — В голосе Флойда возмущение сливалось с какой-то униженностью. — Ошибка может быть непоправимой…
— Я не понимаю, что ты так переживаешь! — Голос Карен зловеще понизился. — Ты временами делаешь вполне определенные заявления о том, что тебя не волнует, лишу я тебя наследства или нет.
— Да разве…
— Вот именно, как раз в этом-то все дело, — безжалостно отрезала Карен.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В каждом из нас живут демоны. Свои. Родные. А что будет, если парочка демонов сговорятся и поменяются местами? Её и его демоны. Рассказ о дружбе и любви, с запахом сирени и рыжими одуванчиками. С горстью романтики и незамысловатым сюжетом. С фэнтези-мистикой, конечно.
Должен быть кто-то, кто замечает первый распустившийся цветок, смешное облако, глаза уличного кота, что каждый день меняют цвет На нашем жизненном пути встречаются разные люди, но все ли они являются людьми на самом деле? Что готовы нам рассказать, а о чём хотят умолчать? Кира познакомилась с необычным парнем. О его существовании нельзя никому рассказать. К чему приведёт их общение? Философское произведение о жизни, тайнах мироздания и любви, с описаниями природы и разговорами за чашкой вкусного чая. Продолжает тему рассказа «Семнадцатое декабря», раскрывает загадку персонажей, появившихся в концовке.
Лаборантка по имени Берта знакомится в больнице с поэтом Лаврентием Егоровым. В результате автокатастрофы он стал инвалидом, прикованным к коляске. Берта выхаживает Лаврентия и становится его женой. Не сломленный физическими страданиями, Лаврентий ломается оттого, что не может обеспечить любимую материально. Он начинает пить. Берта уходит из дома, и Лаврентий принимает решение покончить с собой, не видя смысла жить без любимой. Но любовь оказывается сильнее и водки, и пули.
Скарлетт Мери Белль — прилежная ученица Гарварда, которую волнуют лишь учеба и семья, но никак не Джастин О’Коннор, с которым в один из солнечных весенних дней ей предлагает дополнительно позаниматься профессор по экономике. Девушка не особо рада такому предложению, но и отказаться от возможности получить дополнительные баллы не может. День за днем ей приходится терпеть его выходки и придирки до тех пор, пока его слова не приобретают совсем другой смысл и не начинают что-то значить для нее… .
Тибби — убежденная феминистка. Такой ее сделала жизнь, а особенно постарался ветреный кавалер, после разрыва с которым она решила, что замужество — нелепость, любовь — фантазия. Только своему верному пажу Питеру Тибби способна поведать о том отчаянии, что терзает ее. Пит везет подругу в Лондон, но каникулы складываются неудачно: Тибби попала в больницу. С этой минуты она изменила свое отношение к жизни — ведь врач-травматолог, как выяснилось, способен излечить не только тело, но и душу…
Лето, море, смуглый красавец с невероятно голубыми глазами и проникающим в душу голосом. Такой циничный, такой притягательный… Могла ли предположить девятнадцатилетняя Аня, что курортный роман окажется длиною в жизнь? Мог ли Богдан, пресыщенный женским вниманием, подумать, что всю жизнь будет помнить и ждать наивную доверчивую девочку? Что эта любовь будет мукой и спасением, наказанием и подарком судьбы? Главное — она будет.