Яды и проклятия. Теневая жизнь растений - [13]

Стремление к красоте на протяжении всей истории человечества приводило женщин и мужчин к использованию многочисленных растений и растворов, которые приносили столько же неудобств, сколько и красоты. Наряду с экстрактом белладонны, который женщины закапывали в глаза, чтобы расширить зрачки и сделать взгляд привлекательнее, сок щавеля был популярным средством для смягчения кожи рук и удаления веснушек, хотя щавелевая кислота могла нанести серьезный вред коже. А в 1896 году в рамках воспитания молодежи в семье и обществе было рекомендовано использовать мыло, содержащее, среди прочих ингредиентов, четверть унции масла горького миндаля… иными словами, цианид.

Другой представитель рода Аронник, драконий аронник, или дракункулюс обыкновенный (Draсunculus vulgaris), визуально похож на аронник пятнистый, но имеет темно-фиолетовую полосу и удлиненный початок, который напоминает голову дракона. Римляне и древние англосаксы, верили, что если выпить корень этого растения с теплым вином, оно излечит от укусов змей. И даже в XVI веке растение все еще использовалось в качестве защиты от пресмыкающихся: «Змеи не приблизятся к тому, кто носит с собой драконов»[20].

Асфодель Асфодель белая (Asphodelus albus)

Там асфодели рассеяны в ночи, как призраки молодых умоляющих рук.

Уильям Фолкнер, заметка под рисунками в альбоме

Заметная из-за высоких стеблей с белыми или желтыми колосовидными соцветиями, асфодель – обычное растение для средиземноморского побережья. Особенно хорошо она растет на Корсике, где считается национальным цветком, и именно корсиканцы придумали фразу «он забыл асфодель», означающую, что человек покинул родную землю так давно, что, наверное, уже ее не помнит[21].

В 1648 году асфодель желтая (Asphodeline lutea) выращивалась в Оксфордском ботаническом саду, поскольку аптекарь и куратор Джон Паркинсон из любопытства хотел выяснить, имеет ли растение какое-либо лекарственное или пищевое назначение. Его исследования не дали никакой полезной информации, и при опросе местных жителей в Средиземноморье ему отвечали, что у растения «нет никаких качеств, кроме склонности к мошенничеству». В каком именно мошенничестве обвиняли цветок, к сожалению, осталось неизвестным.

В мифологии асфодель наиболее известна грекам по лугам асфоделей в их подземном царстве. После входа в Тартар, где мертвых судили, а затем распределяли, исходя из прожитых ими жизней, луга были местом, куда обычных людей – тех, кто не совершил ни большого зла, ни большого добра – отправляли жить после смерти. Прежде чем войти туда, они пили воду из реки Леты и забывали, кем они были и как жили. Затем они отправлялись на луга – призрачную копию живого мира, страну полной нейтральности, где они продолжали машинально заниматься своими повседневными делами. Хотя луга не были частью Тартара, где вероломные души предавали мучениям, они являлись и местом мира и покоя. Идея провести вечность в качестве винтика большого механизма должна была предостеречь людей от вялой, бездеятельной жизни, поощряла гражданское население к активности. Те, кто достиг величия в жизни, отправлялись на Елисейские поля, где героические души жили в вечном довольстве.

То, что греки связывали асфодель со смертью, вероятно, объясняется ее сероватыми листьями и бледными восковыми цветками. Асфодель сажали на могилах и посвящали Персефоне, которая часто появляется в мифах увенчанная этими цветами. Асфодели, как говорили, были любимой пищей мертвых, но их также ели и бедняки, так как толстое корневище можно было запечь, размолоть в муку, а затем использовать для приготовления хлеба.

Возвращаясь на Корсику, где истории о сверхъестественном цветут так же пышно, как асфодель, мы узнаем, что растение играет важную роль в обрядах mazzeri, охотников во сне.

Эти mazzeri (от ammazza – «убивать», в других частях острова известны как culpadori – «наносить удар») – обычные люди, избранные в качестве сверхъестественных посланников Куалкозы – корсиканского олицетворения судьбы. Благодаря своему предназначению они могут находиться одновременно в двух местах: в мире живых и в мире сновидений.

Ночью во сне они охотятся (что отсылает к слову nottambuli «ночные ходоки», или sunnambuli «лунатики») на дикого кабана и другую местную дичь. Оружие, которое они используют, называется mazza, оно представляет собой дубинку, вырезанную из корня и стебля асфодели, вероятно, из-за мифологической связи растения с подземным миром. Убив добычу, они узнают в ней кого-то из их деревни. Утром они рассказывают о том, что видели, и тот человек понимает, что ему суждено умереть в течение года. Если животное на охоте не убито, а ранено, человек пострадает от несчастного случая или болезни[22].

Несмотря на то что мастерство предсказания ценится корсиканцами, самих mazzeri часто сторонятся и заставляют селиться только на окраинах общины. Это происходит из-за того, что, хотя mazzeri не имеют права обсуждать свою деятельность, корсиканцы верят, что они охотятся не в своем физическом теле, а в форме духа. Когда дух охотника встречается с духом кого-то в деревне, убийство животного отделяет дух от тела. И хотя тело может некоторое время существовать без духа, в конце концов оно заболевает и умирает.