Ядовитая вода - [14]

Мотор завелся с пол-оборота, и с визгом покрышек, демонстрируя езду в лучшем стиле полицейских фильмов, Роман выскочил на шоссе. За ним, но не так быстро вылетел «Мерседес» с рязанскими номерами.

Шоссе было забито до отказа, и маневрировать в таком движении было практически невозможно.

Громкий переливчатый сигнал согнал «жигуль» с крайней левой полосы. Мимо, не снижая скорости, пролетела милицейская «девятка», а за ней с российским флажком неслась темно-серая «Вольво» с затемненными стеклами.

Не обращая внимания на негодующие гудки водителей, Роман снова вырулил в крайний левый ряд и понесся за чиновничьей машиной.

«Мерседес» с соглядатаем остался далеко позади. Скорость колонны достигла ста семидесяти километров в час, но импортный мотор легко тянул легонькую «единичку». Роман чувствовал, что еще можно давить и давить на газ. Мастера, переделавшие машину, не схалтурули. Ничто не гремело, мотор ровно гудел, радуясь возможности хоть немного поработать с нормальной для него нагрузкой.

После первой удачной операции на ниве бизнеса, которая принесла пятьдесят тысяч долларов, Роман, недолго думая, вбухал все эти деньги в переделку и модернизацию своей машины. Только теперь, по прошествии пяти месяцев, эти сумасшедшие бабки начали себя оправдывать.

Увидев вдалеке застекленный скворечник ГАИ, Роман включил сигнал правого поворота и начал перестраиваться в правый ряд, подрезая нерасторопных «чайников», которые возмущенно гудели, удивленные наглой ездой такой простенькой машины.

Толстый милиционер, брюхо которого сантиметров на тридцать нависало над форменным ремнем, махнул ему жезлом, приказывая остановиться. Роман припарковался прямо у поста ГАИ.

– Ваши документы! – вежливо попросил милиционер, подойдя к приоткрытому боковому окошку, от холодного ветра его лицо было красным. Одетый в белый овчинный полушубок и перепоясанный крест-накрест белыми ремнями, милиционер здорово походил на колобка.

Мельком взглянув на документы, поданные Романом, он равнодушно сунул их к себе в карман.

– Вам придется пройти на пост, а машину загоните в служебный бокс. Пройдете там специальные тесты, – махнул жезлом милиционер, показывая, в каком направлении следовало двигаться водителю, и сразу же отвернулся, высматривая очередную жертву в потоке машин.

– Извините, вам придется пройти контроль на алкогольное и наркотическое опьянение, – добавил молоденький сержант с автоматом «АКСУ», незаметно подошедший сзади, и кивнул на металлический фургон с надписью «ГАИ» на боку.

Прямо внутрь фургона вели широкие металлические сходни с наваренными на них толстыми арматурными прутьями.

Загнав машину в бокс, Роман в сопровождении еще одного милиционера в чине прапорщика поднялся на второй этаж поста ГАИ и сел на стул перед Антеем, одетым в белый халат. Со стороны казалось – сидят врач с пациентом и мирно беседуют.

– Посылка в запасном колесе в багажнике, – быстро сказал Роман, сделав безразличное лицо.

– Макс! Ты слышал? – переспросил Антей, щелкнув тумблером на столе, тем самым показывая, что они могут говорить спокойно, а передающий микрофон он выключил. – Ты вновь в действующем резерве ГРУ с восстановлением прежнего звания и наград. Мое руководство предлагает тебе набрать свою группу и снова служить. Пенсия, стаж, даже за время твоей зоновской командировки, восстанавливаются. Зная твою любовь к пластиковым карточкам, тебе перечислили на нее твой оклад, а также деньги за вещевое и пищевое довольствие, – Антей положил перед Романом пластиковую карточку Сбербанка России.

– Старый я уже стал, Антей, для наших игр! Мне почти сорок, а я только кап. три.

– С твоими способностями через пару лет сможешь стать капитаном первого ранга или полковником на выбор, а там уже и до лампасов недалеко. После событий в Витебске отношение к ПДСС – пардон, «Морским дьяволам», как вы любите себя называть, – в корне изменилось, а такие, как ты, с высшим образованием и хорошим опытом работы под водой, сейчас на вес золота. Я тут поинтересовался твоими художествами по Калининграду – тебе прямая дорога к нам и только к нам.

– Или в тюрьму лет на десять, – закончил за него Роман, беря со стола пачку «Мальборо».

– Ты прекрасно все понимаешь, и весь этот разговор, хотя и происходит по моей инициативе, но санкционирован сверху. В Калининграде ты выполнял первый этап многоходовой операции. Имеется и твой рапорт о восстановлении тебя на службе, и мое ходатайство о том же.

– Но я никакого рапорта не писал! – удивился Торопов, вспоминая мимолетный разговор с Антеем в Пензе на вокзале.

– Какой-то ты стал щепетильный, Роман! Строишь из себя наивную девочку. Тебе объяснить, как пишутся такие рапорта, когда человек позарез нужен?

– Сам догадаюсь, – буркнул Торопов, всматриваясь в лицо старого товарища. Под глазами всегда холеного и породистого лица особиста лежали черные тени.

Раздался зуммер радиотелефона.

– Слушаю! – ответил Антей, открывая крышку прибора, похожего на пачку сигарет. Через минуту он вытер пот со лба и устало сказал:

– Тебе крупно повезло, что меня застал. У тебя не машина, а передвижная бомба. В нее заложено двадцать килограммов взрывчатки. Три взрывателя, два из которых радиоуправляемые. Пять жучков, два из них связаны со спутниковыми телефонами. Ты имеешь способность ввязываться в самые невероятные приключения. Сейчас поедешь по своему адресу – у тебя до взрыва осталось полтора часа, – а по дороге расскажешь, что и как. Заодно подумаешь над моим предложением о продолжении операции. Хотя чего думать – наливай да пей! Ушел под воду, надо обязательно из нее вынырнуть, – вставая из-за стола, закончил Антей беседу.