Ядерный щит России. Кто победит в Третьей мировой войне? - [3]

Млад – это кодовое наименование Теодора Холла, нью-йоркского еврея из бедной семьи, талантливого математика и физика. Холлу очень повезло, он поступил на работу в Лос-Аламос, его взяли туда как ученого, подающего большие надежды. Холл уже в 19 лет или даже еще в более раннем возрасте тоже считал, что монополии на ядерную бомбу быть не должно, и он передавал через нашего консула всю доступную ему информацию.

Холл по своей инициативе предложил услуги советской разведке. Когда бомба в СССР была создана, он отошел от сотрудничества с русскими, уехал в Англию, стал преподавать в Кембриджском университете, который не без иронии называли кузницей кадров для советской разведки. Тайной покрыто и имя другого советского агента, который работал под псевдонимом «Персей». До сих пор специалисты спорят, существовал ли за этим именем реальный персонаж или это искусная мистификация советской разведки, чтобы сбить с толку американцев.

На данный момент считается, что это был реальный, глубоко законспирированный человек, который работал достаточно на высоком уровне в Лос-Аламосе, и что на самом деле его звали Артур Филдинг.

Как и Млад, Персей после 1949 года с советской разведкой не сотрудничал, полагал, что его миссия завершена. Но в 1954 году он неожиданно попросил встречи с советским связником и сделал прощальный подарок Москве, подарок поистине царский.

Уже в 1950-е годы от него поступали данные, которые в принципе могли содействовать в разработке советской водородной бомбы. То есть по времени он еще функционировал, тогда как все другие, так сказать, известные источники уже или были раскрыты или перестали предоставлять информацию.

По сведениям американских экспертов, Персей до глубокой старости работал в атомном центре США. Филдинг – это не настоящее его имя, всего лишь очередной псевдоним. Ученого завербовал школьный друг, которого звали Моррис Коэн. Он убедил будущего Персея, что помощь русским – это не предательство, а шанс спасти человечество. Так тогда думали многие.

В середине 1944 года советские разведчики обратили внимание на то, что поток информации из Лос-Аламоса сократился. Разработчики бомбы столкнулись с трудностями: не хватало оружейного урана, не удавалось решить проблему взрывателей. В этот момент американские разведчики отправляются в Европу, чтобы приступить к реализации операции «Алсос». Гитлеровская Германия довольно далеко продвинулась на пути создания своей бомбы, некоторые теоретические разработки немцев были даже успешнее американских. Им удалось создать мощную центрифугу для получения обогащенного урана, а именно он и является начинкой атомной бомбы.

Американцы проводят в освобожденной части Европы спецоперацию, в результате которой в Германии захвачена группа немецких физиков-ядерщиков, оборудование немецких ядерных центров и, что самое главное, – часть запасов урана.

В рамках этой операции немецкие ученые были вывезены в Англию на секретный объект, который назывался Фарм-Холл, где они жили в течение достаточно длительного времени. Среди них был Вернер Гейзенберг, нобелевский лауреат, человек, который ввел в современную науку основополагающее понятие современной физики «принцип неопределенности».

В поместье Фарм-Холл находился один из английских исследовательских атомных центров. Здесь физиков весьма тщательно допросили, особенно после того, как появились сведения о том, что в марте 1945 года в Тюрингии, в районе лагеря для советских пленных, был произведен невиданной силы взрыв. По всем признакам это было ядерное устройство, и донесения советской военной разведки подтверждали это предположение. Немцы не смогли или не успели создать полноценное атомное оружие, но могли сделать другое – то, что мы называем радиологическим оружием.

В так называемой грязной бомбе срабатывала смесь обогащенного урана и обыкновенного взрывчатого вещества. При взрыве такой бомбы уровень радиации повышается даже больше, чем при взрыве ядерных зарядов, которые используются сейчас. На пленных изучали воздействие радиации и силу взрывной волны.

Зима 1945 года. О том, что американцам удалось с помощью немецких физиков сделать шаг к созданию бомбы, разведка доложила в Москву. НКВД ведет тщательный поиск немецких специалистов и атомных центров рейха, оказавшихся в советской зоне оккупации. Им предоставлены весьма достойные для того времени условия жизни, но без права свободного передвижения за пределы объекта.

Всего было обнаружено порядка полутора тысяч ученых, из них были отобраны 300–400 человек, они потом были привезены в Советский Союз и весьма успешно работали в лабораториях, в частности в Обнинске, Ногинске, в Абхазии. Один из них, Николаус Риль, даже получил Сталинскую премию.

После испытания первой советской бомбы немцы вернулись на родину, за исключением нескольких человек, которые обзавелись в Советском Союзе семьями и предпочли остаться.

Свою роль сыграло то, что уже в послевоенные годы работа немецких специалистов, которые были привлечены к нашим проектам, а также запасы урана, которые были привезены из Германии, – все это безусловно внесло свой вклад в разработку изделий, которые были взорваны на советских полигонах.