Ядерная весна - [17]

– Смотри, – я толкнул Сашу.

Мы замерли. Девочка пописала. Посидела секунду со спущенными трусами и вдруг, вместо того чтобы трусы натянуть, еще и юбку задрала. Опустилась на четвереньки и давай ползать среди лопухов с голым задом. А вторая смеется. И вдруг тоже стянула трусы и тоже оголила попу. Они поползали немного, потом натянули трусы и пошли по своим – не знаю – обычным делам.

Мы с Сашей посмотрели друг на друга.

Он только пожал плечами. Тоже не понял, что все это значило. Одно я знал наверняка: то, что мы видели, имело отношение к сексу. Наверное, они чувствовали то же самое – приятное, что чувствовал я, спуская штаны в подъезде, когда сквозняк щекотал мои попу и мошонку.

4

Раз мы опять сидели у Саши вдвоем, и я рассказал ему все. Выложил все новое, что я узнал о сексе, рассказал, что подглядываю за мамой и сестрой, как проветриваю письку, что тоже мечтаю, когда вырасту, спать голым, как это принято у японцев. Не выдержал и все ему рассказал.

И тогда Саша строго сказал мне:

– Слишком много секса нельзя.

Я не понял и немного испугался.

– Ты уже знаешь про спид? – спросил Саша.

Я никогда раньше о таком не слышал. И тогда он мне рассказал. Саше уже было семь лет. Я опять чувствовал еле слышный запах гниения, запах неблагополучия в его квартире, пока он рассказывал о спиде. (Когда я вырасту, этот запах всегда будет заставлять меня внутренне съеживаться и испытывать страх заражения, бояться и отказываться от легкодоступного секса.)

Нельзя много думать о сексе и много заниматься им – вот что сказал Саша. Иначе заболеешь спидом. А спид – это как рак, даже еще хуже.

– Например, дяхон трахает тетю два часа, – сказал Саша, – и у нее течет кровь. Она заболевает спидом от потери крови, а он – потому что ему на писюн падает чужая кровь.

«Потеря крови» – страшное выражение. Спид, рак – страшные слова. О раке я имел очень смутное представление, но очень боялся его. Знал, что есть такая болезнь, но не знал, как ею болеют. У меня были опасения, что я сам обязательно заболею раком – потому что я рак по гороскопу. И теперь я решил, что еще и заболею спидом, раз это болезнь типа рака.

Я не на шутку перепугался.

А Саша сказал, что нужно пить мочу.

– Нужно иногда пить ссаки, – сказал он, – от них у человека становится очень хорошее здоровье.

5

Сначала я как-то не придал значения этой грязной теории про целебную мочу. Жил себе дальше, просто теперь помимо прочего очень боялся спида. Но Саша через неделю снова вернулся к идее выпить мочи, когда мы возвращались домой из детского сада. Мы жили близко – и уже с пяти лет возвращались домой самостоятельно, а тем более сейчас, в последние дни перед выпуском из подготовительной группы – мы были уже совсем взрослые. И вот, мы идем домой, а Саша просит меня взять дома стакан, пропажу которого не заметит мама. Брать стакан и вечерком выходить к условленному месту.

Дома мне на глаза попалась пластмассовая головоломка. Головоломка вроде кубика Рубика, только в форме морковки, сама черная с подставкой, а тело ее было усеяно вращающимися разноцветными секциями. А упакована она как раз была в пластмассовый стакан. Чтобы вот: собрал эту морковку Рубика, поставил на стол и сверху надел на нее пластмассовый стакан, и любуешься собранной головоломкой через пластмассовое стекло. У нас дома никто не умел ее собирать, и пропажи бы никто не заметил.

Поэтому я взял с собой головоломку и пошел в условленное место. К моему удивлению, Саша пришел не один. С ним был какой-то низкий толстоватый мальчик.

– Это тоже Саня, – сказал Саша, – он с нами.

Я немного нервничал из-за того, что он привел этого парня. Интуиция мне подсказывала, что это еще один Сашин младший друг. Значит, я был не единственным Сашиным другом и последователем.

Мы спрятались в кустах за трансформаторной будкой. Я достал головоломку.

– Что это? – спросил Саша.

– Нашел стакан, – сказал я.

Саша снял стакан и придирчиво оглядел.

– Пойдет, – сказал, а саму головоломку вдруг резко запульнул куда-то в сторону.

– Будешь первый? – спросил Саша у меня.

Я покачал головой. Саня-карапуз нерешительно молчал. Саша нассал в стакан и пригубил. Вылил остатки мочи и протянул стакан мне. Я не брал. Стакан взял карапуз. Он проделал все, что требовалось, немного поморщился, вылил остатки. Теперь была моя очередь.

Я взял стакан, вылез из кустов, набрал в стакан воды в ближайшей луже, ополоснул его и вернулся в убежище.

Меня ждали. Я выдавил из себя немного мочи и поднял стакан к свету. Желтые пенистые ссаки выглядели вполне безобидно и даже были похожи на газированный напиток.

– Не хочу, – сказал я, вылил мочу и запустил стакан в ту сторону, куда Саша три минуты назад пульнул головоломку.

Саша смотрел на меня с сожалением.

Я выбрался из убежища и рванул домой. Конечно, меня никто не преследовал, но я старался бежать быстро и не оглядываться.

6

Потом было лето, и мне исполнилось семь лет. Я проводил много времени на даче у бабушки с дедушкой, там уединялся на втором этаже и учился извлекать из своего тела приятные ощущения.

Еще я взбирался на длинную подушку от дивана и елозил на ней – «трахал». Если я занимался такими вещами слишком много, то голова сильно кружилась, а иногда меня даже начинало тошнить. Я стал совсем бледным, и взрослые говорили, что у меня малокровие. Но я-то был уверен, что это спид.