Яд или лекарство? Как растения, порошки и таблетки повлияли на историю медицины - [16]
Мэри начала публиковать свои работы, и несколько ее стихотворений привлекли внимание читателей. Ее остроумие могло кусаться: некоторые стихи были столь язвительными и так явно метили в представителей ее социального слоя, что она решила распространять их без своей подписи.
Но потом пришел Пятнистый Монстр.
Сначала он забрал брата Мэри. Ему было 20, он был ее любимчиком. Болезнь нанесла удар внезапно: он слег в агонии, боли и жаре, был ужасно обезображен. Через несколько дней он умер.
Болезнь носила название «оспа» (англ. small pox, в отличие от great pox – сифилиса). Она стала частью повседневности Англии и большей части мира тех дней, убийцей, унесшим наибольшее число жизней в эту эпоху, ее эпидемия распространялась как пожар, убивая больше молодых, чем старых. В первый день или два оспу легко было принять за обычный грипп: состояние чуть неприятнее, чем просто головная боль и небольшая температура. Потом становилось хуже, пульс учащался, пациент обмякал от высокой температуры, начинались запор, рвота и неутолимая жажда. Спустя несколько дней на коже появлялась зудящая сыпь – маленькие розовые точки, темневшие и врезавшиеся глубже, развивающиеся в зловонные пустулы, которые хотелось расчесывать. Иногда появлялось несколько десятков пустул на груди и спине. Иногда их были тысячи, и кожа пациента – губы, рот, шея, ноздри, глаза и половые органы – превращалась в сплошной сгорающий в агонии ковер из пустул и зудящих волдырей. Тело реагировало на это ростом температуры. Пациенты опухали, их кожа раздувалась и растягивалась так сильно, что и лиц становилось не узнать. Нос и горло могли так разбухнуть, что дыхательные пути закрывались, начиналось удушье. Пустулы наполнялись и легко лопались, прорываясь на постельное белье и оставляя толстый слой зловонного желтого гноя. Покой уже был невозможен.
Некоторые врачи думали, что лучшим лечением было выгнать яд из организма вместе с потом, поэтому они закутывали больных в одеяла и затапливали печи. Но это не помогало. Другие делали все наоборот, оборачивая пациентов холодными мокрыми простынями, и бросались открывать окна. Это тоже не работало, как и кровопускания, чистки, слабительное, вызывание рвоты и другие стандартные медицинские операции тех времен. Ничего не помогало.
Никто не знал, что делать, потому что в начале 1700-х годов причина болезни оставалась неизвестной. В конце концов, все, что было возможно, – это облегчить страдания, поддержать встревоженные семьи и ждать. Через несколько дней после появления пустул происходило одно из двух. Примерно в четверти случаев болезнь прогрессировала и пациент умирал. Но остальные начинали чувствовать себя лучше и сбрасывали оковы оспы, лихорадка спадала, пустулы становились сухими и отслаивались. После нескольких дней или недель восстановления они были способны, шатаясь, ходить по комнате и возвращались в мир людей.
Живыми, но заклейменными. Некоторых своих жертв оспа ослепляла, а многих обезображивала.
Считается, что мода на вуали, плотный макияж и фальшивые родинки возникла как способ скрыть последствия болезни. Некоторое время среди женщин было популярно приклеивать к худшим шрамам кусочки ткани в виде крестов и звезд.
И так продолжалось веками. Оспа была чрезвычайно заразной; сегодня мы знаем, что ее можно было подцепить, вдохнув частичку отслоившейся кожи, притронувшись к пустулам или к одежде пациента. Если оспа приходила в город во времена Мэри Монтегю, лучше было уехать в свой загородный дом. В отличие от других смертельных болезней той эпохи (таких как холера, которая обычно ограничивалась более бедными кварталами города), оспа не различала богатых и бедных. Она одинаково бушевала во дворцах и трущобах, убивая королей так же легко, как простолюдинов. Она остается чемпионом среди заразных болезней, величайшим инфекционным убийцей, с каким когда-либо встречалось человечество. В Европе она погубила больше жертв, чем чума, «…заполняя церковные дворы трупами, – как писал журналист в 1694 году, – держа в постоянном страхе всех, кого она еще не поразила, оставляя на тех, кого пощадила, отвратительные следы своей власти». Когда европейские исследователи и завоеватели принесли оспу с собой на территории, ее не знавшие, результат оказался разрушительным. Она стерла с лица Земли целые племена в Африке, убила большинство ацтеков и инков в Америке и затем двинулась вслед за европейцами, выкашивая большинство племен Северной Америки как что-то вроде биологического геноцида, расчистившего путь для белых первопроходцев. Во времена леди Мэри гибель аборигенов в Австралии только начиналась.
