Яд для Наполеона - [3]
Аннетта подошла к корзине и взяла на руки ребенка. Вся окутанная дымом, госпожа встала, нетвердым шагом подошла к зеркалу и, откинув в сторону прядь рыжих волос, потрогала пальцами шрам.
— Госпожа, вы не сказали, как его зовут.
— Разве у ублюдка может быть имя? Его ведь не крестили, — отрезала она, не оборачиваясь.
— Сжальтесь над крохой! Это же ребенок. Позвольте его окрестить.
— Этому не бывать! Пока он остается здесь, имени у него не будет. — На этот раз госпожа повернулась к Аннетте и, сделав затяжку, завершила разговор: — И чтобы он не путался тут под ногами. Я занимаюсь делом и не потерплю никакого баловства.
Тем временем карета человека в капюшоне тронулась в обратный путь.
Старик поправил на себе власяницу с шипами, которую носил для умерщвления немощной плоти, и зажмурившись, целиком сосредоточился на своей боли. Он ни о чем не хотел думать. Ему нравилось ощущать, как липкая кровь стекает на поясницу, как ею пропитывается одежда. Несмотря на решение гнать от себя всякие мысли и воспоминания, он то и дело думал о дочери, и эта боль причиняла ему гораздо большие мучения, чем физические страдания.
Дорога подсохла, зато заметно похолодало. Кучер, завернувшись в накидку, ловко орудовал кнутом. Солнце уже закатилось за горизонт, когда впереди показались горы, возвышавшиеся над Сёром. Наконец экипаж приблизился к скрипучему мосту. Река текла уже в паре метров под мостом, поскольку после прошедшего дождя вода сильно поднялась.
Кучер натянул поводья, придерживая лошадей, и хотя от его внимания не ускользнуло, что животные чем-то обеспокоены, огрел их кнутом. Внезапно один из рысаков захрапел, взвился на дыбы и, увлекая за собой упряжку, понес. Налетев на ограждение, карета потеряла устойчивость, опрокинулась и вместе с лошадьми рухнула вниз.
От удара кучера сбросило с облучка. Когда же он вынырнул, судорожно глотая воздух и оторопело озираясь, совсем рядом оказалась заводь с камышами. Кучер саженками поплыл против течения, а почти у самого берега жадно схватился за торчавший из воды камень. Тем временем его пассажир, с глубокой раной на виске, недвижно лежал на полу уносимой паводком тонущей кареты, которая тащила за собой отчаянно сопротивлявшихся лошадей.
— Верните моего ребенка! Христом Богом прошу, умоляю! Пусть мне вернут моего малютку! — выкрикивала сквозь рыдания молодая женщина. Один из привратников отпер решетчатую дверь, впуская одетую в рванину пациентку, другой крепко держал ее за локоть. — Отец отнял его у меня! Отец забрал у меня моего сыночка!
Две могучего вида санитарки подхватили новенькую подмышки и силой принудили переступить порог. Женщина полными тоски глазами огляделась и вдруг обеими руками ухватила висевший у нее на шее серебряный медальон.
— Погодите минутку!
Весьма почтенного возраста монахиня в небольших, сползших на кончик носа очках и с маргаритками в руке, неспешно приблизилась к несчастной и погладила ее по щеке. — Успокойся, дочь моя! Никто ничего у тебя не отнимет.
Лицо женщины закрывали пряди всклокоченных волос, поэтому внезапная перемена настроения осталась незаметной для окружающих. Она вдруг быстро убрала в прорезь платья медальон и жадно взяла протянутые ей маргаритки. Жест монахини явно подействовал на больную успокаивающе, и она принялась было нежно гладить лепестки. Но внезапно к ней вернулась какая-то мысль, и она простонала:
— Мой ребенок… Мой ребенок… Мой ребенок…
— Сестра Женевьева, нам пора! — сказала одна из санитарок и подтолкнула женщину вперед. От толчка букетик выпал из ее рук и упал прямо под ноги второй санитарке, которая тут же на него наступила.
Больная упиралась, и ее силой заставляли идти. Перед тем как скрыться в лабиринте коридоров, она с тоской обернулась на смотревшую ей вслед добрую монахиню.
— Кто такая? — поинтересовался у своего напарника привратник.
— А Бог ее знает! Говорят, память потеряла.
— А кто говорит? — переспросил первый с алчным блеском в глазах.
— Та дама, которая доставила ее сюда, — качнул головой второй в сторону стоявшей неподалеку кареты и подбросил в воздух блестящую золотую монету.
В момент, когда с грохотом захлопнулись ворота главного входа, сидевшая в карете рыжеволосая дама со шрамом приказала кучеру трогать.
Сальпетриер был больницей строгого содержания для умалишенных, припадочных, калек, проституток, пьянчужек, попрошаек и просто нежелательных элементов из числа представительниц прекрасного пола.
1
Мальчик без имени
Публика разразилась бешеными аплодисментами. С галерки, забитой простонародьем, доносились невообразимый гвалт и улюлюканья, так что вряд ли кто-нибудь мог бы с уверенностью сказать, был ли это успех или оглушительный провал. Однако актеры всякий случай вышли на сцену с поклонами. Огюст в который раз открыл свою табакерку черного дерева, вынул щепотку нюхательного табаку и, положив на тыльную сторону ладони, втянул в себя табак.
— Огюст, со стороны наверняка видно, что у меня горит лицо.
— Мадам, вы наложили белила в два слоя… Через них никакой краске не пробиться, клянусь вам!
— Вечно ты все опошлишь! Где мой платок? Я безутешна, такая трагедия! — щебетала мадам Бастид, обмахиваясь шелковым веером, инкрустированным перламутром.
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.