Мэг становится невероятно… интересной… когда злится, решил он, выбрав самое безобидное слово для характеристики своих эмоций. Когда она выпрямлялась, стараясь казаться выше, ее грудь четко обрисовывалась, глаза сверкали, хотя обычно в серых глазах почти не бывает огня. И как она остроумна, как блестяще владеет словом. Он уже давно не слышал такой речи.
Адам сам не мог понять, как все-таки удалось уговорить ее, что оказалось решающим аргументом. Они с Мэгги Джонс должны забыть о вражде, о споре об опеке, когда речь идет об Эми. Сейчас она услышит то, что в корне изменит ее отношение к вопросу. Сможет ли она принести большую жертву ради его маленькой девочки?
Итак, он уговорил ее. Мэг наконец перестала изображать холодность и возражать, пробормотав что-то про ресторан Лоренцо и про то, что он может ехать на мотоцикле за ее машиной.
— Так о чем пойдет речь, мистер Кэллахан? не выдержала Мэг, как только принесли напитки.
Адам сделал глоток пива, оттягивая решающий момент. Его внутренний голос подсказывал, что следует расслабиться перед тем, как он ответит на ее вопрос.
— Давайте сначала поедим.
Но она не хотела есть.
— Нет! Я иду у вас на поводу. Вы сказали, что нам нужно поговорить в неформальной обстановке. Теперь я хочу услышать правду, иначе я уйду. — Она кивнула головой на дверь. — А вы… вы будете искать адвоката, который представлял бы вас в этом деле.
— Хорошо. — К сожалению, он видел, что она не шутит, ее нисколько не волновало, останутся они врагами или нет.
Но она ошибается. Эми — вот его главный аргумент. Он знал: как только Мэг узнает жестокую правду, она все поймет. Появился официант, но Адам отмахнулся от него.
— Позже, — сказал он.
Официант кивнул.
Адам подождал, пока он отойдет от стола, потом сделал глубокий вдох и сказал:
— Эми больна, мисс Джонс, у нее лейкемия.
— Лейкемия!
Он физически почувствовал, как эти слова свинцовой тяжестью легли на ее плечи.
— Ей нужна пересадка костного мозга. Если мы найдем подходящего донора, она… она выздоровеет полностью. Но если не найдем… Вот почему я начал срочно искать Шерри. Я не подхожу, и никто из моей семьи тоже. Шерри была единственной надеждой. Я уверен, она бы спасла дочь. Когда вы сказали, что она погибла… Теперь вы знаете, мы были вместе недолго. Я не стал бы длительное время горевать о ее смерти, но моя девочка, если я потеряю ее…
— О!
— Когда вы сообщили о смерти ее мамы, я решил, что у Эми больше нет шансов. Но… вы сестра Шерри и подходите на роль донора. Согласны ли вы сделать анализы? Мэг, согласны ли вы стать донором для моей дочери и своей племянницы?
— Папа, прости, что так поздно! Я знала, что ты ждешь моего звонка. — Мэг, вернувшись домой поздно вечером, тут же набрала номер отца, чтобы сообщить новости.
— Мэгги, как дела? Что нас ждет?
На самые страшные вопросы, которые тревожат сейчас их семью, она приготовила ответы, но внезапно у нее пересохло в горле. Мэг направилась в свою крохотную кухню, прижав телефонную трубку плечом к уху, достала бутылку минеральной воды из холодильника, глотнула.
— Папа, в двух словах все не объяснишь, но он совсем не тот человек, каким мы его представляли. — Она опять сделала большой глоток минеральной воды.
— Ты звонишь из кабинета? Он уже ушел?
— Я звоню из дома. И я одна.
— Тогда почему ты не можешь говорить?
— Папа, я должна все обдумать. Как оказалось, ситуация невероятно сложна. Мне понадобится несколько дней, чтобы во всем разобраться.
В трубке послышался шум, потом Мэг услышала мелодичный голос Пэтти.
— Мэг, я должна знать. Твой отец задает совсем не те вопросы. Этот Кэллахан действительно бродяга? Ты видела Эми?
Сначала ответим на легкий вопрос.
— Девочку я не видела, она находится у его мамы.
— У мамы? Откуда у такого человека мама?
— Еще раз повторяю, Пэтти, — Мэг слегка повысила голос, — Адам Кэллахан — врач, очень приличный человек, но возможно, я ошибаюсь и он — превосходный лжец.
— Скорее всего, ты ошиблась!
— Он не собирается отдавать Эми без борьбы. Я не знаю…
— Но мы выиграем дело, не так ли? Ведь это наша внучка! У нас есть деньги, я смогу уйти с работы и отдавать ей все свое время. И потом, после всего, что Шерри рассказала о нем!.. У меня сердце болит за крошку. Что ей пришлось вынести!
— Я знаю. — Сердце Мэг болело тоже. Но по другим причинам.
Ей каким-то образом удалось выдержать еще пять минут вопросов и опустить трубку. Попытки утаить правду от родителей отняли все ее силы. Она не хотела пугать папу и Пэтти ужасным диагнозом Эми — лейкемией. Сначала она убедится, что все, сказанное Адамом, — не фантазия больного человека и не попытка обманом оставить у себя ребенка. Ей надо узнать правду о нем!
На душе у Мэг было неспокойно, но она не могла понять, откуда и почему возник этот внутренний конфликт. Профессиональный инстинкт адвоката? Внутренний голос, предупреждающий об опасности? Люди имеют обыкновение лгать. Она уже несколько раз сталкивалась с человеческой неискренностью, когда дело касалось личной выгоды. Обладая привлекательной внешностью и умением внушать доверие, некоторые люди могли беззастенчиво, правдиво и красиво лгать ради денег, самосохранения, любви. Что же касается Адама Кэллахана… тут она затруднялась давать категоричную оценку.
