Яблоки Тьюринга - [8]

— Сколько?

— Двадцать четыре часа будут достаточны, чтобы закачать информацию, — сверившись с компьютером, сказал он. — Это самое позднее. Просто задержи их.

Заставь их говорить, оставайся со мной. Заставь их поверить, что у тебя есть успехи, что ты вот-вот меня отговоришь.

— А в это время настоящий успех будет вот здесь, — продолжил я, кивнув в сторону монитора. — Чем ты занимаешься, Уилсон? Что там?

— Я не знаю всего. В данных есть зацепки. Подтекст иногда… — он практически шептал.

— Подтекст насчёт чего?

— Насчёт того, что волнует «орлят». Джек, ты можешь представить, чего древняя цивилизация желает? Если бы ты мог думать в масштабе больших времён, тебя бы волновали вещи, которые кажутся нам отвлечёнными.

— Удар астероида через тысячу лет? Если бы я рассчитывал столько прожить — или мои дети…

— Что-то вроде этого. Но это недостаточно долгий срок, Джек. И близко нет. В данных встречаются пассажи — может, поэзия? — о глубокой древности и самом отдалённом будущем, о Большом Взрыве, который эхом отдаётся в микроволновом излучении, и о будущем, в котором будет доминировать расширение тёмной энергии, которое в конце концов закинет все прочие галактики за космологический горизонт… «Орлята» размышляют на эти темы, и не только как о научных гипотезах.

Эти вопросы их тревожат. Доминирование их великого бога, времени. «У Вселенной нет памяти».

— Что это значит?

— Не уверен, что знаю. Фраза из сообщения.

— Так что же ты закачиваешь? И куда?

— На Луну, — честно ответил он. — Телескоп Кларка, на обратной стороне. Они хотят, чтобы мы что-то построили, Джек. Что-то физическое, я имею в виду.

А со всеми установками и инструментами для поддержания Кларка есть шанс, что мы сможем это сделать. Я хочу сказать, это не то, чтобы какая-то продвинутая фабрика роботов; она предназначена только для поддержки и апгрейда радиотелескопа…

— … Но это единственная промышленная зона, на которую ты можешь наложить руки. Ты выпускаешь агентов «орлят» из виртуальной среды и даёшь им шанс построить что-то вещественное. Не думаешь, что это опасно?

— Опасно? Да как? — со смехом откликнулся он и отвернулся.

Я схватил его за плечи и развернул в его кресле.

— Не смей отворачиваться, гад! Ты всю жизнь так поступаешь. И ты знаешь, о чём я. «Как?»… Да одни лишь программы «орлят» превратили мир в хаос. А что, если это какой-нибудь троянский конь — «Орудие судьбы»? Что если они хотят, чтобы мы, сосунки, сами его построили?

— Едва ли настолько продвинутая культура…

— И не думай грузить меня этим оптимистическим дерьмом! Ты и сам в него не веришь. А если и веришь — ты не знаешь наверняка. Не можешь знать.

— Нет. Всё верно, — ответил он и отодвинулся от меня. — Я не знаю. И это одна из причин по которой я запускаю эту штуку на Луне, а не на Земле. Назовём это карантином. Если нам не понравится, что там получится, у нас как минимум будет шанс, что мы сможем это сдержать. Да, это риск. Но награда неизвестна, и она огромна.

Он посмотрел на меня, почти моля его понять:

— Мы должны продолжить. Это проект «орлят», а не наш. С того момента, как мы раскрыли сообщение, идёт их история, а не наша. Вот что значит иметь дело со сверхразумом. Почти так же рассуждают те религиозные психи. Мы знаем, что «орлята» на порядки умнее нас. Так не должны ли мы им доверять? Не должны ли мы помочь им достичь цели, даже если точно не знаем, в чём она заключается?

— Это закончится здесь и сейчас, — произнёс я, дотягиваясь до клавиатуры рядом со мной. — Скажи, как остановить закачивание.

— Нет, — твёрдо ответил он.

Он зажал взрыватель в правой руке.

— Ты его не используешь. Ты не убьёшь нас обоих. Только не за что-то столь абстрактное, нечеловеческое…

— Сверхчеловеческое, — выдохнул он. — Не «нечеловеческое». Сверхчеловеческое. О, я это сделаю! Ты знаешь меня всю жизнь, Джек. Загляни мне в глаза.

Я не такой, как ты. Ты правда во мне сомневаешься?

Заглянув ему в глаза, я больше не сомневался.

И вот мы сидели там, лишь мы двое, лицом к лицу. Я держался достаточно близко, чтобы перебороть его, если он даст мне хоть малейший шанс. А он держал взрыватель перед моим носом.

Час за часом.

Думаю, в конечном счёте именно время погубило его, невидимый бог «орлят». Время — и усталость. Уверен, он не собирался отпускать взрыватель. Прошло лишь семнадцать из тех двадцати четырёх часов, что он запрашивал, и его палец соскользнул.

Я попытался отвернуться. Небольшое, чисто инстинктивное движение привело к тому, что я потерял ногу, руку, глаз — все с правой стороны.

И я потерял брата.

Но когда следователи наконец продрались сквозь завалы, они смогли доказать, что семнадцати часов Уилсону оказалось для закачки достаточно.

2033

NASA, ESA и китайцам потребовался месяц для того, чтобы вывести корабль на лунную орбиту и увидеть, что происходит на поверхности. Спутник зафиксировал, что файлы Уилсона заставили роботов-производителей что-то мастерить. Поначалу они делали другие машины, более специализированные, из того что лежало вокруг в мастерских и ангарах. Эти машины, в свою очередь, принялись строить более мелкие аппараты — и так далее, последовательно, в сторону наномашин. В конце концов продукция сделалась настолько мелкой, что лишь у астронавтов на поверхности был бы шанс её разглядеть. Но никто не рискнул направить туда человека.