Иногда мне кажется — нет! Это не я! Это не мы! Это не я лежал под танками на Лезнинском плацдарме. Это не я шел в атаку на кинжалы пулеметов под Водосом. Это не я жрал толовые шашки в Демянске. Это не я вытекал кровью в снег под Тверью. Это не я бежал с палкой в руке на Синявинские высоты. Это не меня накрыло минометами на Мекензиевых горах.
Это не меня. Жаль.
Это не нас...
Сны... Почти четыре утра сейчас. Сегодня опять приснится поисковый сон. Я знаю. Я привык к этому. Я чувствую их. Почти под утро я лягу спать. Когда проснусь, первое, что мне захочется — выпить. Потому что...
...— Сержант, ты че, охренел, что ли?
— Не подходить, уроды, не подходить!
Я лежу на сухой, серой от жажды траве. В руках сопло огнемета. Рядом бойцы. Иссохшие языки облизывают черные губы.
— Сержант! Может, обойдется, а? — просит кто-то из толпы почти очумевших рядовых.
В колодце трупы парней, заколотых немцами штыками в госпитале. Мы уже неделю тащимся по балкам прихарьковья. Единственное, что у нас есть — утренняя роса на винтовках... Винтовках без патронов. И только у меня на самом дне ранца остатки горючки...
...— Горит! Смотри, горит! — Парень в новенькой, еще не выгоревшей пилотке тычется в землю, пряча взгляд от сгорающего в небе «ила».
А я смотрю.
Стиснув зубы и сощурив глаза — я смотрю. Письмо из дома вчера пришло. Братан стрелком сгорел вот так же...
...Смотрю только на руки себе. Из блиндажа вытаскиваем частями — рука, нога, таз...
Еще дымятся мужики. Прямое попадание.
Голова в моих руках. Улыбается мне. Глаза открыты. Кажется, подмигивает.
Обшариваем кровавые, склизкие карманы в поисках документов...
...Молча смотрю на пепелище дома. Мелкий снег падает с сурового русского неба. Между землей и небом болтаются на виселице четыре трупа.
Отец с редкой, седой бородкой.
Мать с лицом, расцарапанным в кровь.
Мальчик и девочка. Десятка еще не выжили...
...Граната шипит и крутится под твоими ногами. Еще миг и взорвется. А я почему-то смотрю на нее. Смотрю и падаю. Нет, не падаю. Ложусь и не успеваю. Не успеваю...
...— Комиссарен, юден, коммунистен! Выйти из строя!
Я не комиссар, не еврей, не коммунист. Но почему-то делаю шаг вперед. Рядом чувствую плечо друга. Плюю в лицо немцу и прыгаю на него. И ловлю автоматную очередь...
...Глажу по головочке маленькую белобрысочку. «Нихт шиссен, нихт шиссен!» — бормочет в кулак ее мать. Я подмигиваю ей. Даю шоколадку девочке. Выскакиваю на улицу. Тупая дура фаустпатрона летит в меня...
Вы думаете, это я вот прямо сейчас придумал?
Вот сел и придумал эти сны?
Думайте, как хотите.
Я после каждого такого сна не могу нормально жить.
Я живу не сегодня и не завтра. Я живу в ту войну, и она мне снится каждую ночь.
Об этом знаю только я, и только я об этом рассказал.
Субъективно. Неправильно. Все не так... Все не так...
Я знаю.
Не хотите — не верьте.
Мне все равно.
Вятка, 2009 г.
