Я заберу тебя с собой - [106]
И так она его уговаривала, что Пьетро в конце концов согласился.
План был прост. Они его тщательно разработали прямо на островке. Он сводился к нескольким пунктам.
Если машины Палмьери нет, значит, Палмьери нет дома. Тогда надо переходить к пункту три.
Если машина Палмьери есть, значит, она дома. Тогда — ничего не поделаешь, придется попытаться в другой раз.
Если Палмьери нет, они заберутся на балкон, а оттуда проникнут в квартиру, засунут в постель маленький сюрприз и умчатся быстрее ветра.
Вот и все.
Машины Палмьери не было.
Солнце медленно и необратимо клонилось к закату, растратив свою убойную силу, и жара была удушающей, но менее удушающей, чем несколько часов назад, прошел ненавистный зной, сводящий с ума и толкающий на страшные вещи, приводящий к тому, что летняя криминальная хроника так разнообразна и жестока.
Легкий ветерок, даже предвестие ветерка, чуть тронул раскаленный воздух. Ночь предстояла тяжелая. Душная. Звездная.
Двое наших юных героев, не слезая с велосипедов, прятались за лавровой изгородью, окружавшей дом учительницы Палмьери.
— А может, не надо? — в сотый раз спросил Пьетро.
Глория попыталась отнять у него пакет со змеей, привязанный к поясу веревкой.
— Мне все ясно, ты трусишь! Я пойду, а ты жди здесь…
Почему рано или поздно и добрые и злые, и друзья и враги обвиняют его в трусости? Почему это так важно в жизни — не быть трусом? Почему, чтобы считаться мужчиной, нужно всегда делать то, чего тебе меньше всего хочется? Почему?
— Ладно, пошли. — Пьетро полез через изгородь, Глория за ним.
Дом стоял у узкой второстепенной дороги в Искьяно, шедшей через поля, через переезд и соединявшейся с прибрежной дорогой. По ней ездили мало. В пятистах метрах от дома, ближе к Искьяно, находилась автомастерская. Дом представлял собой уродливое прямоугольное сооружение серого цвета с плоской крышей, зелеными пластиковыми ставнями и двумя балконами с множеством растений. Окна первого этажа были закрыты. Учительница жила на втором.
Залезать решили с той стороны дома, которая смотрела на поле: если вдруг кто-то проедет по дороге, их не заметят. Только кто там мог проехать? Переезд в это время года закрыт.
Водосточная труба шла посередине стены. В метре от балкона. Он не очень высоко. Единственная трудность — дотянуться рукой до балконной решетки.
— Кто лезет первым? — шепотом спросила Глория. Они стояли, прильнув к стене, как ящерицы.
Пьетро подергал трубу, проверяя ее на крепость. Похоже, она довольно прочная.
— Я пойду. Так лучше. Так я тебе смогу помочь забраться на балкон.
У него появилось нехорошее предчувствие, но он пытался о нем не думать.
— Ладно. — Глория отошла в сторону.
Змея шевелилась в сумке, привязанной к поясу Пьетро. Он ухватился за трубу обеими руками и уперся ногами в стену. Резиновые сандалии — не лучшая обувь для подобных упражнений, однако он сумел взобраться наверх, стараясь ставить ноги на скобы, которыми труба крепилась к стене.
Снова он лезет туда, куда не надо. Но на этот раз, по мнению Глории, правда на его стороне.
«А сам-то ты что думаешь?»
«Я думаю, что не должен туда лезть, но еще я думаю, что Палмьери сволочь и эту шутку она заслужила».
Поднимался он легко и находился уже в метре от балкона, когда неожиданно, ни разу не скрипнув, труба оторвалась. Наверное, скоба была плохо вделана в стену или проржавела. Так или иначе, она оторвалась.
По тяжестью Пьетро она отклонилась, и если ему теперь, одним прыжком, подобно гиббону, не удастся немедленно от нее отцепиться, то он упадет на спину и… Ну, в общем, не важно.
И он повис, зацепившись за край балкона.
— Черт! — отчаянно прошипел он и попытался упереться ногами в трубу, но от этого она лишь сильнее отогнулась.
«Спокойно. Не дергайся. Сколько раз ты болтался на ветке дерева? Ты так можешь полчаса висеть».
Но на сей раз все было не так.
Мраморный край балкона врезался в пальцы. Пьетро мог продержаться минут пять, максимум десять. Он глянул вниз. Можно падать. Тут не так высоко. Может, даже без серьезных травм обойдется. Только вот упадет он прямо на выложенный плиткой тротуар. А тротуарная плитка, как известно, славится своей жесткостью.
«Если удачно упаду — ничего не случится».
«Начиная фразу с „если“, ты уже совершаешь ошибку», — сказал бы отец.
Глория стояла внизу и смотрела на него, схватившись за голову.
— Что мне делать? — шепотом крикнул он.
— Прыгай. Я тебя поймаю.
Ну нет, это глупо.
«Так мы оба разобьемся».
— Отойди!
Он закрыл глаза и уже готов был отцепиться, как вдруг представил себя на земле со сломанной ногой: остаток лета придется провести в гипсе. «Черта с два я упаду!» — решил он. Собравшись с силами, уцепился рукой за балконную решетку, с трудом вытянул ногу и уперся пяткой в край балкона, потом ухватился другой рукой, встал на ноги и перелез через решетку.
И что теперь?
Балконная дверь закрыта. Он толкнул ее. Заперто.
Такое в плане не предусматривалось. Но кто бы подумал, что в такую жару окна могут быть закрыты, словно на дворе январь?
Он приложил ладони к стеклу домиком и заглянул внутрь.
Гостиная. Внутри никого.
Можно было попытаться сломать замок или разбить стекло. А потом убежать через дверь. Но так план провалится (ну и пусть!), или опять повиснуть и свалиться.
Никколо Амманити – один из наиболее популярных современных писателей Италии. Родился в Риме в 1966 г. Дебютировал в 1994 г. и сразу с романом. Автор книжки эссе, двух сборников коротких рассказов и трех романов, один из которых, «Я не боюсь», опубликованный в конце 2001 г., лег в основу художественного фильма с тем же названием, вышедшего на экраны летом 2002 г.«Я не боюсь» – книга о смелости и дружбе, о жестокости и любви, о том, как иногда в самые опасные передряги оказываются втянуты самые близкие люди…
Выдержанная в стилистике черного юмора абсурдистская пародия о незадачливом пластическом хирурге, который во время операции в страхе быть арестованным за хранение наркотиков спрятал пакет с кокаином в грудь актрисы.
Знаменитый писатель, давно ставший светским львом и переставший писать, сатанист-подкаблучник, работающий на мебельной фабрике, напористый нувориш, скакнувший от темных делишек к высшей власти, поп-певица – ревностная католичка, болгарский шеф-повар – гипнотизер и даже советские спортсмены, в прямом смысле слова ушедшие в подполье. Что может объединить этих разнородных персонажей? Только неуемная и язвительная фантазия Амманити – одного из лучших современных писателей Европы. И, конечно, Италия эпохи Берлускони, в которой действительность порой обгоняет самую злую сатиру.
Никколо Амманити (р. 1966) — один из самых ярких писателей современной Италии, лауреат нескольких престижных наград. Вот и за последний роман "Как велит Бог" (2006) он получил знаменитую премию Стрега (аналог французского Гонкура), а теперь эта книга легла в основу фильма, который снимает культовый режиссер Габриеле Сальваторес. Герои романа — обитатели провинциального итальянского городка, одиннадцатилетний Кристиано Дзена и его безработный отец Рино, жестокий, озлобленный и сильно пьющий человек. Рино, как умеет, любит сына и воспитывает в соответствии со своим пониманием того, каким должен быть настоящий мужчина.
Сборник новелл представляет ведущих современных мастеров криминального жанра в Италии – Джорджо Фалетти, Сандроне Дацьери, Андреа Камиллери, Карло Лукарелли и других. Девять произведений отобраны таким образом, чтобы наиболее полно раскрыть перед читателем все многообразие жанра – от классического детектива-расследования с реалистическими героями и ситуациями (К. Лукарелли, М. Карлотто, М. Фоис, С. Дацьери) до абсурдистской пародии, выдержанной в стилистике черного юмора (Н. Амманити и А. Мандзини), таинственной истории убийства с мистическими обертонами (Дж.
Предельная современность и тревожный — порой с явным оттенком черноты — юмор: Амманити, один из «молодых каннибалов» итальянской литературы, «глотает реальность, не пережевывая ее».
В эту книгу входят два произведения Ильи Эренбурга: книга остроумных занимательных новелл "Тринадцать трубок" (полностью не печатавшаяся с 1928 по 2001 годы), и сатирический роман "Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца" (1927), широко известный во многих странах мира, но в СССР запрещенный (его издали впервые лишь в 1989 году). Содержание: Тринадцать трубок Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно использовать как путеводитель: Д. Бавильский детально описал достопримечательности тридцати пяти итальянских городов, которые он посетил осенью 2017 года. Однако во всем остальном он словно бы специально устроил текст таким намеренно экспериментальным способом, чтобы сесть мимо всех жанровых стульев. «Желание быть городом» – дневник конкретной поездки и вместе с тем рассказ о произведениях искусства, которых автор не видел. Таким образом документ превращается в художественное произведение с элементами вымысла, в документальный роман и автофикшен, когда знаменитые картины и фрески из истории визуальности – рама и повод поговорить о насущном.
Роман «Конец века в Бухаресте» румынского писателя и общественного деятеля Иона Марина Садовяну (1893—1964), мастера социально-психологической прозы, повествует о жизни румынского общества в последнем десятилетии XIX века.
Эти дневники раскрывают сложный внутренний мир двадцатилетнего талантливого студента одного из азербайджанских государственных вузов, который, выиграв стипендию от госдепартамента США, получает возможность проучиться в американском колледже. После первого семестра он замечает, что учёба в Америке меняет его взгляды на мир, его отношение к своей стране и её людям. Теперь, вкусив красивую жизнь стипендиата и став новым человеком, он должен сделать выбор, от которого зависит его будущее.
Писатель Дмитрий Быков демонстрирует итоги своего нового литературного эксперимента, жертвой которого на этот раз становится повесть «Голубая чашка» Аркадия Гайдара. Дмитрий Быков дал в сторону, конечно, от колеи. Впрочем, жертва не должна быть в обиде. Скорее, могла бы быть даже благодарна: сделано с душой. И только для читателей «Русского пионера». Автору этих строк всегда нравился рассказ Гайдара «Голубая чашка», но ему было ужасно интересно узнать, что происходит в тот августовский день, когда герой рассказа с шестилетней дочерью Светланой отправился из дома куда глаза глядят.
Тайна, погребенная на дне морском два с половиной столетия назад по воле иезуитов, постепенно раскрывается по воле современной женщины, красивой, решительной, умной. Ее окружают мужчины и бескорыстно влюбленный в нее моряк, и алчные враги-соперники. Она же идет своим путем, добиваясь цели во что бы то ни стало. Море, бурная история Испании XVIII века, архивы, кладоискательство, штормы, человеческие страсти, страсти литературных персонажей и многое-многое другое найдет читатель на страницах этого романа.
Маленький университетский городок в Альпах охвачен ужасом: чудовищные преступления следуют одно за одним. Полиция находит изуродованные трупы то в расселине скалы, то в толще ледника, то под крышей дома. Сыщик Ньеман решает во что бы то ни стало прекратить это изуверство, но, преследуя преступника, он обнаруживает все новые жертвы…
«Мир глазами Гарпа» — лучший роман Джона Ирвинга, удостоенный национальной премии. Главный его герой — талантливый писатель, произведения которого, реалистичные и абсурдные, вплетены в ткань романа, что делает повествование ярким и увлекательным. Сам автор точнее всего определил отношение будущих читателей к книге: «Она, возможно, вызовет порой улыбку даже у самого мрачного типа, однако разобьет немало чересчур нежных сердец».
Любовь живет три года – это закон природы. Так считает Марк Марронье, знакомый читателям по романам «99 франков» и «Каникулы в коме». Но причина его развода с женой никак не связана с законами природы, просто новая любовь захватывает его целиком, не оставляя места ничему другому. Однако Марк верит в свою теорию и поэтому с затаенным страхом ждет приближения роковой даты.