Я за тобой на край земли! - [23]

Однажды, блуждая по городу, допив очередную бутылку виски, уже направлялся домой, как вдруг услышал крик о помощи. Пробежав пару кварталов, Рави увидел огонь на втором этаже вполне презентабельного дома. Не раздумывая, он кинулся на выручку кричащим о помощи людям. В ту ночь он спас всю семью не дождавшись пожарных. Хозяин дома — учёный зоолог — не выжил, от полученных ожогов мужчина на следующий день скончался. Семья осталась без крова, и Рави приютил у себя женщину и двоих детей. Только к этому всему ещё и змей в придачу. В эту ночь, когда случился пожар, на свет появились 28 детёнышей анаконды. Спасти удалось только несколько особей, остальные вместе с самкой сгорели заживо. Учёный до последнего пытался спасти змей. Женщина пояснила ему, что он привёз змей из Америки: изучая их ДНК, пытался вывести популяцию анаконд в Индии. Он был уверен, что рептилии могут размножаться не только в Южной Америке. Потом Рави перевёз женщину с детьми к их родственникам, а себе оставил двух детёнышей анаконды, не совсем понимая, зачем они ему нужны. Может, ему было необходимо заботиться о ком-то. Змеям в Индии поклонялись, считая их священными животными, и Рави был уверен, что это провидение судьбы. С тех самых пор он перестал пить и начал дрессировать малышей, отрабатывая трюки с их участием. Раньше его номера состояли из иллюзионных фокусов, скорее всего, это перешло от отца к сыну. Теперь, помимо этого, он выступал с самыми опасными хищниками из рода рептилий, может, подсознательно рассчитывая, что они когда-нибудь его убьют. Теперь он не представлял себя без них. Почти десять лет выступая с этими крошками, он даже дал им имена. Одну звали Гита, а другую, поменьше, — Зита. Змеи настолько его понимали, что казалось, без иллюзий и мистики не обходилось. Он считался единственным артистом, который выступал в таком жанре с такими хищниками. Несколько раз его приглашали работать в цирках мира, но он отказывался, аргументируя, что не готов к таким переменам, и без дорог, которые уходят за горизонт, ему не жить.

Когда погибла его возлюбленная, Рави дал самому себе обет: ни одна женщина не тронет его сердца. Это было сказано на её смертном одре, когда сжигали тела и без того обгоревших женщин. Его маленький сынишка часто снился ему в кошмарных снах: он видел, как малыш тянет к нему ручки сквозь огонь, но сделать ничего не мог, так как пошевелиться не удавалось, только крик срывался с его пересохших губ, от которого он просыпался весь в поту. Это продолжалось очень долго. Рави не хотел жить, от этого его выступления были полны фантастических трюков, переходящих грань сознания. Ему аплодировали стоя, даже не догадываясь, что за его успехом стоит безутешное личное горе. Может, он и поделился бы с Александрой своей болью, которая вряд ли когда-нибудь пройдёт, но точно знал, что это глубоко личная трагедия. Женщины, конечно, были в его жизни, но встречался он с ними чисто из мужского интереса. И надежду на продолжение отношений никому не давал. Сердца женщин были разбиты, но он честно говорил в самом начале отношений, что никогда не женится, более того, что его интересует только секс. Претенденток на «просто секс» тоже было предостаточно, так как его энергетика просто зашкаливала. В здоровом теле здоровый дух, а здоровье, считал он — это быть всегда в форме, а форму надо поддерживать живым интересом.

Александру подмывало спросить его, спит ли он с этой Евой? Она вскинула на него чуть влажный взгляд, но сделала вид, что ей что-то попало в глаз.

— А знаете? — как-то игриво произнесла девушка, маскируя своё настроение. — Я вас не отпущу. Пойдёмте на кухню, у нас в холодильнике есть «ёжики», вы хотите есть? Мужчина как-то странно посмотрел на Александру и недоумевающе переспросил:

— «Ёжики»?

— Ну да «ёжики»! — подтвердила она и тут же рассмеялась. Она смеялась заразительно и звонко, понимая, о чём подумал Рави. Он, в свою очередь, не очень понимал, почему она так смеётся? Наверно, это особенные ёжики, которые вызывали у неё такой восторг. А ещё, до него не очень доходило, как можно есть ёжиков. Он много путешествовал по свету, но нигде и никогда ему блюдо из ежей не предлагали. Девушка поспешила его заверить, что «ёжики» — это блюдо из фарша и риса, а ещё их называют «тефтели». Ну, по крайней мере, у неё они получались очень вкусно.

— Вы знаете, — немного успокоившись от приступа смеха, она сделала весьма странное предложение: — Пойдёмте, у меня есть немного вина, мы чуть-чуть выпьем за здоровье Лейлы.

Рави нахмурился и почти грубо спросил:

— Вы пьёте?! — взгляд его потемнел. — На работе?! — в глазах промелькнуло такое удивление, смешанное с тоской, что девушке стало не по себе.

— Да что вы! Как вы могли подумать? Это осталось от дня рождения, у нашей сотрудницы вчера был юбилей, так вот и осталось немного белого вина. — Она озарилась улыбкой, от которой ей совсем стало легче, да и он, казалось, немного повеселел.

«А вы забавный»! — хотела она сказать ему, но почему-то промолчала.

— Хорошо пойдёмте, — наконец-то сдался он. — Я не очень голоден, но компанию вам составлю, да и «ёжики» ваши меня заинтриговали.