Я вернусь - [85]

Полчаса спустя она вошла в палату и остановилась.

– Олья. – Рик был бледен, лицо осунулось и поросло неравномерно отросшей черной щетиной, в которой уже блестела седина. Несмотря на болезненный вид, глаза светились ярко – почему она никогда не обращала внимания на то, какие у него яркие глаза?

– Рик, послушай меня, не перебивай. – Она подняла руку, не давая ему говорить.

– Олья, как ты себя чувствуешь? Как наш малыш? Он в порядке? – перебил ее Рик и заговорил лихорадочно быстро, словно догадываясь, что она готовится обрушить на его голову бомбу.

– Это нечестно, Рик. Ты очень хороший, а я… – Она отвела глаза в сторону и уставилась сквозь приоткрытые жалюзи в коридор. На удивление, там было тихо и безлюдно. – Я уеду, Рик. Подам на развод, все пройдет быстро. Ты должен встретить нормальную честную женщину, которая сделает тебя счастливым.

– Но я уже встретил тебя, Олья! – искренне удивился Рик. – Ты делаешь меня счастливым. А малыш сделает счастливым вдвойне!

– Господи, Рик, – не выдержав, Ольга все же разрыдалась, – перестань, я прошу тебя. Ты же знаешь, что это не твой ребенок.

– Это мой ребенок, Олья, – решительно отмахнулся Рик, – я всегда мечтал о доме, где меня будут ждать жена и дети. Понимаешь? И сейчас у меня появился шанс.

– Ты же станешь посмешищем, Рик. Твоя бывшая жена, да и половина города, я уверена, знают о том, что ты бесплоден, – горько усмехнулась Ольга, отказываясь верить в услышанное.

– Знаешь, у меня есть двоюродный брат, Алек, он живет на юге. У него шестеро детей, его жена шутит, что ему достаточно посмотреть на нее – и новый малыш уже в животе. Так вот, скажем, что Алек был столь любезен, что согласился стать нашим донором. Он должен мне почти пятьдесят тысяч и всегда был очень сговорчивым парнем…

Откинувшись на подушки, Рик замолчал. И больше не сказал ни слова. Развернувшись, Ольга вышла из палаты и, волоча за собой ставшие пудовыми ноги, направилась к выходу. Сердце разрывалось от боли, но она с горечью осознавала, что заслужила это. За все свои грехи. Жизнь не могла отплатить ей более изощренно. Она беременна ребенком Арсения. Наконец, она получила то, о чем так мечтала. Бойся желаний своих.

Сейчас главное – отключить сердце и включить разум. Она сильная, она как-нибудь переживет. Когда сбываются мечты, надо же радоваться, правильно?

Ольга не помнила, как добралась до дома. Только войдя в гардеробную и доставая телефон из коробки, осознала, что до сих пор одета в больничную одежду. Включила его – всего один пропущенный звонок от Арсения, а ведь ее не было на связи несколько дней. Ну ничего, ничего. Она все расскажет, и все станет на свои места. Ольга нажала на кнопку набора, а после третьего гудка Арсений ответил голосом Ланы.

– Алло, – капризно потребовала та, а Ольга даже закрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться. Надо же – какая пошлая мелодрама!

– Лана? Это Ольга. Позови, пожалуйста, Арсения, если он недалеко, – сделав глубокий вдох и стараясь говорить спокойно, попросила она.

А ведь всего несколько месяцев назад она была уверена, что измены ничего для нее не значат. Всего несколько месяцев, и его телефон уже говорит голосом Ланы. А ведь у Рика после Синди не было никого, пока он не встретил Ольгу… Не думать о Рике, тебе нельзя думать о Рике.

– Знаешь, он сейчас в душе, – нарочито лениво протянула Лана, – перезвони попозже.

И Ольга все-таки рассмеялась. Была определенная ирония в том, что такие высокие, красивые, тонкие и духовные отношения заканчиваются такой пошлостью. Ничего не отвечая, Ольга дала отбой.

РИК

Дома его встретила гулкая пустота. Открыв дверь, Рик замер. Словно всемогущий шутник посадил его в машину времени и отправил назад в прошлое. Словно не было всего – любви, предательства, радости, горя, слез и настоящего, ни с чем не сравнимого счастья и щемящей красоты. Словно Ольга ему приснилась, как и все, что было связано с нею.

Его дом выглядел точно так, как в тот день, когда он ее сюда привез. Она лишь стены не стала перекрашивать – не успела. Просто развесила постеры, фотографии его друзей, охоты, рыбалки. И расставила старую мебель. Внезапно все это показалось Рику уродским и отвратительным.

– Олья! – заорал он, но ответом послужила лишь безразмерная тишина, исказившая пространство и время.

Настолько быстро, насколько позволяла повязка на теле и палочка, с которой ему предстояло ходить два месяца до полного выздоровления, Рик заковывал наверх и стал открывать одну спальню за другой, повторяя, как заведенный:

– Олья, Олья, Олья!

Он чувствовал себя участником безумного розыгрыша, кто же мог так сильно ненавидеть его, чтобы устроить все это?

Все комнаты были в первозданном виде. Лишь свежая краска кое-где напоминала, что это был не сон. А может быть, шутка? Как в том фильме, с Майклом Дугласом, когда ему дали возможность снова почувствовать вкус жизни, а потом отобрали все.

Рику хотелось сесть на пол и завыть. Он проиграл и потерял. Ну что же. Не может же в жизни удаваться абсолютно все. Видимо, любовь – это не его. Вначале фиаско с Синди, которая была для него родным человеком, а потом с этой странной женщиной, которую он полюбил с первого взгляда не благодаря, а вопреки.