Я вернусь - [69]

Договорилась с директором, что приедет к пяти, чтобы вымыть порученный ей этаж до начала школьного дня. Валере она ничего не сказала про свою новую работу, наврала еще в прошлый раз, что Дуглас платит ей за работу в его магазине, и попросила директора также никому об этом не говорить. Тот кивнул, возражать не стал. Даже не рассердился, что ему пришлось приехать так рано, чтобы открыть ей школу. Впрочем, ему незачем было спать долго – большой семьи, которая ждала бы его за завтраком, он не нажил. Фрэнк был даже рад, что у него появился повод встать затемно, выпить кофе в тишине и по пустым улицам поехать в школу, где пару часов, пока Нина убирала этаж, он потратил на изучение простейших слов на русском.

– Спасибо, – тихонечко, словно с опаской сказал он, а Нина вдруг улыбнулась, став необыкновенно хорошенькой.

– Пожалуйста, – ответила она ему, и хотя он не понял слово – догадался о его значении.

– Пожаста, – попробовал повторить он, а она засмеялась. Оказалось, у нее молодой смех. Звучит, словно хрустальный бокал, едва тронутый камертоном. Без глухого звука трещины, что появляется с годами.

– Пожалуйста, – учительским тоном повторила Нина, отжала тряпку и пристроила ее на швабру: – Готово!

Фрэнк посмотрел на часы – до начала учебного дня оставался еще час.

– Если хотите, я могу дать вам урок английского, – предложил он.

– Правда? – вспыхнула Нина и тут же погасла. – Нет-нет, спасибо.

По тому, как она смущенно отвела глаза, Фрэнк обо всем догадался.

– Это бесплатно. А вы будете учить меня русскому.

Нина снова подняла на него светло-серые, стальные глаза и улыбнулась.

– Хорошо.

Она спрятала все средства для уборки в небольшой чуланчик. Фрэнк слышал, как в отдалении грохочут ведрами еще две уборщицы – школа была слишком большой для одного человека. В голове словно блохи скакали мысли – он ведь не приготовил материалы, с чего начинать? Он никогда не обучал иностранцев. Она уже немного говорит и неплохо понимает, если говорить медленно и глядя на нее. Пожалуй, нужно обогащать лексику и немного поправить грамматику. Ладно, что-нибудь придумают.

Молча они вошли в кабинет, Фрэнк кивнул на кресло перед своим столом.

– Кофе? – предложил он.

Нина отрицательно покачала головой:

– Спасибо.

Фрэнк, сев за стол и привычно положив на него левую руку, вдруг почувствовал смущение.

– У вас есть любимое стихотворение? – вдруг спросил он.

Да, наверное, будет правильно начать с литературы, она ведь учительница. Невероятно, учительница, которая вынуждена мыть полы!

– Да, – кивнула Нина.

– Прочитайте мне его.

– Но оно на русском!

– Давайте переведем.

Он пододвинул к Нине старый потрепанный словарь, который ему удалось раздобыть в букинистическом магазине в соседнем городке, где училось довольно много русских студентов.

– Как оно называется? – спросил он.

– Жди меня, – без колебаний ответила Нина.

Она, человек, прочитавший практически всю русскую классику и написавший диссертацию по поэзии Серебряного века, отчего-то больше всего любила именно это стихотворение Симонова. Не только из-за содержания, а потому что история стихотворения перекликалась с историей ее собственной жизни.

Ведь Симонов вначале посвятил этот манифест любви и надежды жене – актрисе Валентине Серовой, а затем отозвал посвящение. Странным образом остывшая страсть нашла в ней отклик, ведь у нее тоже было чувство такой силы и чистоты, что могло бы затронуть миллионы душ, обладай она хотя бы каплей таланта Симонова. А затем это чувство ушло. Но не из-за предательства и измен, а по странной воле кого-то сверху.

– Жди меня, и я вернусь, только очень жди, – тихонько начала Нина.

Глаза немедленно наполнились слезами – интимная лирика и воспоминания о собственном счастье, что никогда не повторится, да и накопившаяся усталость дали о себе знать. Она посмотрела в окно в тщетной попытке скрыть слезы, но Фрэнк их заметил и деликатно отвел глаза, вслушиваясь в рычащую мелодику незнакомого языка и пытаясь услышать в нем знакомые ноты.

Жди, когда наводят грусть

Желтые дожди,

Жди, когда снега метут,

Жди, когда жара,

Жди, когда других не ждут,

Позабыв вчера.

Жди, когда из дальних мест

Писем не придет,

Жди, когда уж надоест всем,

Кто вместе ждет.

Жди меня, и я вернусь,

Не желай добра

Всем, кто знает наизусть,

Что забыть пора.

Пусть поверят сын и мать

В то, что нет меня,

Пусть друзья устанут ждать,

Сядут у огня,

Выпьют горькое вино

На помин души…

Жди. И с ними заодно

Выпить не спеши.

Кроткий мелодичный голос Нины набирал силу, и Фрэнку начало казаться, что через нее говорят сотни, тысячи женщин. Интересно, о чем этот стих?

Нина тем временем неожиданно перешла почти на шепот.

Жди меня, и я вернусь

Всем смертям назло.

Кто не ждал меня, тот пусть

Скажет:

– Повезло.

Не понять, не ждавшим им,

Как среди огня

Ожиданием своим

Ты спасла меня.

Как я выжил, будем знать

Только мы с тобой, –

Просто ты умела ждать,

Как никто другой.

Оба молчали. Вдалеке на школьной парковке зарычали первые моторы – приезжают старшеклассники из соседнего городка, надеются покурить за школой, пока никто не видит. Фрэнку не хотелось нарушать странное очарование.

– О чем это стихотворение?