Я вернулся - [24]

Мой сын, израильский солдат Давид посмотрел Ромео и Джульетту в БДТ и говорит, что, если очень нужно, он может еще пойти в театр, но лучше бы не нужно. Только чтобы я не обижался. Через год он еще раз приедет из израильской армии, и купит мне машину и ботинки «доктор Мартин». Чтобы я не ходил зимой в кроссовках. Я его успокаиваю, говорю, что мне все равно. Но он не верит.

Памперсы стоят восемьдесят рублей. Мы перестали их покупать. Памперсы восемьдесят, а банка сгущенки — восемь. За десять банок сгущенки пусть он ссытся на пол. Ковры можно убрать, не баре. Тем более, что ковры вытерты до дыр. Я столько лет за границей не мог позволить себе вволю поесть вареной сгущенки, что я не желаю, чтобы ее писали на ветер.

— Не надо было заводить детей!

Ах, не надо было заводить детей? Половой жизнью мы больше не живем. Пока памперсы не подешевеют, я объявляю великий сексуальный пост.

Пока памперсы не подешевеют можно еще ходить на Сезанна и на Сильфиду. Но лично я в Зимний дворец ходить не собираюсь. Когда я после десятилетнего перерыва попал в Эрмитаж, он показался мне заштатной коллекцией второразрядных картин. Сволочь Хаммер вывез все, что можно было вывезти. Я нанял себе румяную девку-экскурсовода с большой косой до попы.

Но это меня не спасло. Мне ужасно нравилась коса, мне ужасно нравилось, что я нанял себе девушку по сопровождению по музею, но уже через час я умирал со скуки. Картин много, но шедевров нет. Я сел на банкетку и заснул. Жуткий позор! Ни в Берлине, ни в Вене, ни во Флоренции со мной такого не случалось. Правда, я дважды засыпал в Ватикане. На меня действует католический дух. В Русском музее тоже тоска. Я хожу только на Филонова и еще на три картины. На картину Филонова можно купить очень много памперсов. Целый пароход памперсов. Хватит на всю жизнь.

Снег идет три дня. Безумно хорошо. Я не хочу уходить с улицы. Катка мне оказалось мало. Я работал с одним шкетом, который, видимо, тоже меня обворовал. Ему не хотелось возвращаться домой, потому что его обещал убить дед за то, что он прогулял школу и вчера украл и истратил бабушкину пенсию. Мы сделали хоккейные ворота и залили горку. Для основы мы притащили с помойки старый холодильник «Юрюзань» и батарею, и поставили их на кирпичи. Школьники идут из школы и обязательно все ломают, но я с ослиным упрямством заливаю снова. Ломают не со зла, просто по дороге в школу что-нибудь хочется сломать, и горка не выдерживает. Я попросил профессорскую дочку разрешить мне снять полированную дверь в прихожей и вморозить ее в горку, но она не разрешает. Весной можно было бы разморозить каток и поставить ее на место. Мамонты сохраняются много миллионов лет, что за одну зиму может произойти с полированной дверью!

Мальчишки расчистили рядом сквер и поставили «иглу». Все воры. Внутри курят и жгут газеты, чтобы замерзли оттаяли а потом замерзли стены. Мои воспитанники все время что-нибудь воруют и предлагают мне перекупить свою добычу. Вчера украли прекрасную двойную лопату для катков. Я побоялся ее перекупать и они сдали алюминий по цене лома. Взрослые никогда не помогают делать каток- только вот такая шпана.

Женька купила мне «словарь для молодежи». Там много новых слов. «Лохматка» — это женский половой орган. Мне очень нравятся молодежные слова.

Каток помогают заливать брат и сестра Маша и Миша.

У них довольно ангельские личики, но это трудные дети. Они живут у интеллигентной бабушки — дворника, но неинтеллигентный дедушка говорит, что этих «ублюдков» нужно поместить в детский дом. Потому что они воруют все деньги, которые бабушка-дворник забывает спрятать. В прошлом месяце они украли две пенсии, и истратили их за полтора часа. У них стандартный семейный анамнез, к которым я начинаю привыкать. Папа убил маму, за то, что она встречалась с одним дяденькой, и получил восемь лет. Дяденька отделался ушибами. Третьего ребенка отдали другой бабушке в Воронеж. Там она хорошо учится в первом классе. А Миша с Машей в школе бывают редко, бабка бегает за внуками целыми днями по дворам, но за ними не угнаться.

Ко мне начали наведываться мормоны. Два румяных толстомордых америкоса, которых я нашел у помойки. Старейшина Палмер и старейшина Смит. Они рассказывают мне главные мормонские тайны, но денег жмоты не предлагают. Анька говорит, что «америкосы» и «негритосы» говорить нельзя. Надо говорить два «европоамериканца». Я прочитал их главную мормонскую Книгу. Там ни одного раза не употребляют слово «спасение». Это мне не очень подходит, но мне нравятся законы их штата. почему они не присылают старейшин другого пола: я чувствую, что готов в мормоны, если они будут присылать девчат.

Приедут две румяные лохматки и я пойду в мормоны. Но мне старейшине Палмеру эти тонкости не перевести.

Я говорю своей жене Женьке, ты слышала про штат Юта, со столицей Солк лейк сити? Там разрешено двоеженство!

— Какие еще мормоны? — спрашивает меня Женька.

Список моего курса. Космач- доктор мед. наук, Бобка Клементьев- доктор мед. наук., Боря Шашков- профессор зав. отделением, главный врач, главный врач, профессор- консультант. Ху из ху. Профессора, профессора, доктора наук, главные врачи, главврач тюремной больницы, завотделениями. Я завидую всем страшной завистью. Ужасно, что все это не из моей жизни. А где моя жизнь? Она нигде. Гинеколог специальной поликлиники творческих работников! Скорее даже работниц. Им мог бы быть я! Как бездарно пролетела жизнь. Я мечтал стать акушером-гинекологом волейбольной сборной. Я до сих пор еще думаю об этом, когда смотрю волейбол. Потому я и перестал быть гинекологом, что меня беспокоили эти мысли. Еще я мечтал стать председателем совета отряда, но дальше звеньевого я ни разу не поднялся. Бог шельму метит!