Я в моей голове 4 - [9]

Время еще было и мы, как предполагала Дария Мирзоевна пошли на танцы в клуб ГАРО.

— Завтра пойдешь на демонстрацию? Когда увидимся? — спросила Гуля при прощании возле ее дома.

— Пойду. Надо встретить кое — кого, а после демонстрации отмечу праздник с ребятами. Вероятно, во второй половине дня приеду к тебе. Надеюсь, ты не против навестить ту квартиру? — с лукавой улыбкой взглянул на девчонку.

«Что — то у меня с каникулярным отдыхом не получается!» — мысленно отметил.

Даже на общение с родителями времени нет, а сплошные встречи, дела и решение чужих проблем.

Ноябрьская демонстрация.

Седьмого ноября отправился сразу к месту построения колонны от восьмой школы на центральной улице города. Играла музыка из репродукторов. На домах и над дорогой висели красные флаги и транспаранты. Праздничные колонны пестрели флагами, воздушными шариками и портретами вождей. На тротуарах и обочинах главной улицы города толпились празднично одетые люди с флажками, цветами и воздушными шариками. Казалось весь город радовался шестидесяти первой годовщине Октябрьской революции.

Попутно здороваясь с многочисленными знакомыми, нашел свой бывший класс. В душе ворохнулась память о радости встречи с одноклассниками после долгих летних каникул. Все же многих знал девять лет, а некоторых с детского сада.

Меня приветствовали радостными криками и окружили. Отвечая на вопросы, пожимая руки, кивая и отшучиваясь глазами искал Маринку, но не находил. Не было и других танцоров. Отсутствовали также Танька Белянина и Саня Конкин.

— Ищешь кого — то? — с хитринкой во взгляде спросил Фил.

— Что — то ваши ряды поредели. Конкина не вижу, Слесаря, Шарова …, — в очередной раз оглядел класс.

— Конкин впереди с Беляниной и Осой. Знаменосцами заделались, — пояснил Иванайнен Серега.

«Я должен был идти со знаменем школы впереди нашей колонны!» — мелькнула мысль.

— А Слесарев с другими танцорами, говорят на митинге перед памятником танцевать будут. Здравствуй Сережа! — подошла Валентина Ивановна с улыбкой. — Приехал на каникулы?

Евгению Сергеевну увидел среди учителей, но не подошёл, вроде бы и много ранее общались, а сказать толком нечего взрослому человеку. Так, кивнули друг другу и только. Сан Саныча с озабоченным лицом тоже видел издалека.

В городе на праздничные дни трибуну воздвигали на центральной площади города и с нее приветствовали проходившие колонны от предприятий и учебных заведений отцы города и почетные горожане. За трибуной возвышался монумент, посвященный погибшим горожанам в Великую Отечественную войну, горел в эти праздничные дни Вечный огонь, а сегодня выстроился почетный караул из школьников.

Прошел с классом мимо трибуны, покричал «ура». Танцоров и Маринки не увидел. После демонстрации мимоходом поздоровался с Танькой Беляниной под ревнивым взглядом Сашки и пошел разыскивать своих друзей.

Москва.

Как планировали, выехали со Стасом и Ледневым в столицу восьмого ноября. Мама повозмущалась поездке, но без энтузиазма. Вероятно, родители стали меня считать отрезанным ломтем, взрослым и самостоятельным. К тому же пообещал маме тоже привезти зимние сапоги.

Вчера отправили деревенских ребят с грузом. Пьяных. Не удержались засранцы — отметили праздник. Как бы ничего не случилось! Многие проблемы от пьянства, лишь триппер и прочее от удовольствия. Один Ухналь был трезв и обещал присмотреть за ребятами, а потом отправить их домой, самому остаться на Савеловском вокзале и дождаться нас. Думаю, привлечь его к бизнесу с иконами, рассчитывая на то, что у деревенских ребят хватит ума не мутить с антиквариатом у нас за спиной. Все равно таких денег, как с нами они не получат.

Помятый, но радостный Ухналь встречал нас прямо на перроне.

— Все в порядке? — первым делом поинтересовался я.

— Нормалек! Товар в камерах хранения. Хоть ментовских патрулей на вокзале было полно, но сбросили груз нормально. Правда, примелькался я на вокзале — в ментовку загребли, — улыбается.

— Праздничные дни. Усиленный режим службы, — понимающе кивнул я. — И что в милиции?

Удивленно взглянув на меня, Юрка поделился:

— Нормальные менты оказались. Я сказал, что денег на билет нет — должны привезти. Вот и жду. У меня ведь все нормально было — паспорт на руках и багажа нет. Они даже бутербродами поделились и чай налили, но предупредили, чтобы завтра, то есть сегодня уже, меня на вокзале не было.

Первым с вокзала позвонил Соломонычу. Будто предчувствуя имен не называл.

— Здравствуйте! Мы приехали….

— Э — э…. Здравствуйте, но вы, вероятно, ошиблись номером…, — услышал в трубке знакомый голос и пауза.

— Вы соберитесь, подумайте и правильно наберите номер еще раз, — посоветовал мне и отключился.

Опешив, я повесил трубку. Понял лишь одно — что — то случилось. Почему он не признал меня? Что хотел сообщить своим советом? — панически забилась мысль. «Соберитесь, подумайте…, еще раз…», — вспоминаю. Может он хотел сказать, чтобы я перезвонил Аде Антоновне, директору антикварного магазина? Набрал второй номер магазина, но занято. Повторил снова и снова.

— Алло. Слушаю вас, — наконец услышал знакомый женский голос директора.

— Здравствуйте, — осторожно произнес в трубку.