Я в моей голове 4 - [17]

— В угол! — скомандовал мне Виктор Геннадьевич и склонился над сидящем на полу Воробьем.

После тренировки ко мне подошел тренер и с недовольным видом сообщил:

— Соловьев. Переходишь в другую группу, посмотри расписание тренировок.

Так я оказался среди более подготовленных ребят, только не понял недовольство Виктора Геннадьевича. Потом ребята меня просветили. На первой же тренировке один плечистый парень, косясь на моего паука поинтересовался:

— Ты откуда?

— Из 526 школы, — ответил недоумевая. — А что?

— Где ты видел спортсменов с наколками? — хмыкнул и отошел.

Я же для себя занимаюсь, — хотелось ответить.

Однажды тренер, сделав мне замечание при отработке левого бокового неожиданно спросил:

— Вывести это не хочешь? — и кивнул на мое плечо.

— Нет, а что? — удивился и вытер пот с лица.

— Тогда тебе не будет хода на ринг. К соревнованиям не допустят. Парень ты с потенциалом. Есть в тебе все, что нужно боксеру. Подумай, — сказал и отошел к соседу.

Не нужны мне ваши соревнования! — мысленно ответил и продолжил яростно избивать грушу.

В этой группе занимались уже более опытные ребята и тренировки были жестче. Бывало приходил домой с синяками, чем вызывал ехидные насмешки у Наташки, причитания тети Светы, интерес ребят и сочувственные взгляды девчонок.

Однако вскоре у меня произошла стычка с боксерами. Традиционно боксеры секции должны были посещать все значимые боксерские соревнования. Там Виктор Геннадьевич разбирал с нами проходящие поединки. Только в бою боксер проявляет себя полностью. Наиболее интересные бои вызывали среди ребят довольно оживленное обсуждение. Вероятно, интересно было наблюдать со стороны за группой молодых людей, размахивающих на улице руками, делающие уклоны, проводящие контратаки и при этом громко и темпераментно споривших.

Иногда со мной увязывалась Наташка.

— Зачем тебе? Это же не гимнастика? — удивлялся я.

— Хочу понять, почему ушибленным головой нравится получать по ней же, — похлопала ресницами, изобразив наивность.

После матча во Дворце спорта Василеостровского района с ребятами не пошел, а направился с Наташкой к метро дворами.

— Больше с тобой не пойду, — заявила она по дороге. — Скучно и однообразно. «На ринг вызываются…» — передразнила. — Ты почему не выступаешь? Не достоин? — ехидно поинтересовалась.

— Почему? — удивился. — Были сегодня интересные бои, — задумчиво ответил, но в глубине души признавал правоту девчонки.

Трудно неспециалисту было выявить среди выступавших боксеров кого — то выдающегося. Сегодня даже нокдаунов не было. Ребята старались боксировать классически, опасаясь пропустить удар и действовали от обороны. Редко осмеливались на связки из трех и более ударов. Это однообразие утомляло зрителей, а мне, видевшему в будущем профессиональный бокс, хотелось зевать от уровня нынешнего любительского. Может на чемпионатах СССР, спартакиадах другой уровень и бокс смотрится зрелищнее? Хотя провал на предстоящей Олимпиаде покажет, что советский бокс безнадежно отстал от мирового.

— Ну — ка, тормози! — дорогу нам преградили три фигуры.

Наташка испуганно схватила меня за рукав. «Местные гопники, а мы забрели на их поляну?» — прикинул.

— Быстро смойся! — бросил вполголоса подруге, отцепил ее руку от рукава и шагнул вперед. — Чего надо? — повысил голос.

Ребята переглянулись и один из них насмешливо спросил:

— Ну ты, жених, чего по нашей улице ходишь? Жених!

— Образованный, в кино ходишь, «Офицеры» смотришь, — констатировал я, гадая — далеко ли Наташка ушла?

От удара крайнего ушел, а кулак второго чиркнул за ухом. Отскочил вбок и подсек ногу ближнему. Ударился больно голенью, но противника уронил. На меня кинулся третий парень под матерную ругань упавшего. Подсел под его руку и ударил кулаком в пах.

— А — а! — вскрикнул тот и, прижав руки к низу живота присел.

— Ви — и! — ударил по ушам пронзительный визг за спиной. — Милиция! Пожар, пожар! — заверещала Наташка.

Налетчики переглянулись и, подхватив товарища с пострадавшими гениталиями быстро удалились.

— Ты почему не ушла? — подошел к ней. — И чего ты орала? Я же говорил тебе, что надо кричать «пожар», когда хочешь позвать на помощь. На «милицию» народ не отреагирует.

— Растерялась от испуга — буркнула. — Все из головы вылетело. Тебе досталось? — поинтересовалась, пытаясь рассмотреть мое лицо в вечернем сумраке.

— Отмахался! Пошли быстрее, а то и вправду милиция приедет. Молодец, спасибо, — потянул подружку вперед, а сам размышлял над непонятным поведением налетчиков.

Просвещенные, с претензией на интеллигентность налетчики пошли. Ни сигарет или денег не потребовали по классике жанра! — гадал, — Они же боксеры! — осенило, поэтому не ждали от противника ударов ногами и работы руками по нижнему уровню. Интересно. Это такую проверку мои соратники по секции устроили? Проверяют на «вшивость»? А Геннадьевич знает? Все равно от трех боксеров я бы не отбился, если бы не Наташка. Молодец, но стоило ли ее хвалить вслух? Загордится язва.

В секции вскоре начался отбор боксеров к чемпионату Ленинграда среди юниоров, и я победил двух своих соперников в моем весе. Причем оба занимались значительно больше меня. Одного вообще досрочно за явным преимуществом. Забил, но не уронил — тренер остановил бой.