Я в любовь нашу верю... - [37]

— Довольно предусмотрительно, — заметила она, признавая свои доводы несколько предвзятыми.

Распрощавшись до самого вечера с Ами, Айно вернулась в спальню, где все еще нежился в постели Мамору и, поджав под себя ногу, села на кровати.

— Вставай, соня! Сегодня у нас бал, высокий бал!

— Благотворительный бал? — переспросил Чиба, читая протянутый девушкой пригласительный билет. — Вы приглашаете меня на бал, принцесса? — лукаво осведомился он, за что и получил едва ощутимый тычок в бок.

— Нет, глупый, это я тонко намекаю, что тебе пора бы домой, готовиться, — счастливо рассмеялась Минако.

— А если я не хочу? Может быть, я хочу пойти в чем есть? — Мамору решил поддержать игру возлюбленной.

— Пожалуй, тебя не поймут. К тому же, я не хочу, чтобы на тебя в таком виде смотрел кто-нибудь, кроме меня.

Брюнет вздернул брови:

— Ах, так ты мелкая собственница, да?

— М-м-м… Да. Очень мелкая и вредная, — скорчила рожицу Айно, и тут же оказалась поваленной на спину хохочущим Чибой.

— А это мы сейчас проверим…

«Хилтон Токио Бэй», внушающее благовейный трепет здание, в вечернем свете выглядело просто фантастически. Сотни окон гостиницы сияли теплым желтым светом, приглашая войти, играла приятная живая музыка, создавая праздничную атмосферу. Казалось, что даже в воздухе витало воодушевление, предвкушение чего-то непривычного, грандиозного. Люди, прибывшие на бал раньше, медленно и с поистине королевским достоинством поднимались по широкой каменной лестнице, а те, кому не досталось билета, жадно смотрели им вслед.

На стоянке яблоку негде было упасть, и Мамору с трудом припарковал свой автомобиль между серебристым Порше и черным кадиллаком.

— Просто невероятно, какому количеству людей не терпится распрощаться со своими деньгами, — произнес парень, помогая Минако выйти из машины.

Айно пожала плечами и оправила складки своего шифонового платья цвета кремовой розы:

— В этом вся суть благотворительности. Ничего удивительного.

— Позвольте вашу руку, — галантно предложил Мамору, и Минако с удовольствием приняла ее, попутно замечая:

— А тебе идет фрак. Он как будто дополнительно подчеркивает все твои джентльменские качества.

— Рад слышать, — отозвался Чиба, кивнув.

Вместе они поднялись по лестнице, ослепляемые торжественными огнями иллюминации. Айно шла рядом со своим кавалером, гордо расправив грудь и вскинув голову. Она знала, что ее провожают мужские восхищенные взгляды, и была этим очень довольна, хотя больше всего на свете она ценила восхищение всего одного человека. Того, на чье крепкое плечо она опиралась.

Отдав свои пригласительные начищенному до блеска швейцару, Минако и Мамору пошли в прохладный холл гостиницы, где уже горели тысячи свечей. Девушка знала, что они искусственные, но это нисколько не разрушала царящую здесь ауру волшебства и изысканности.

Всю стену напротив занимала огромная вывеска, призывающая принять участие в благотворительной акции, а под ней — несколько урн с пожертвованиями. Пара пожертвовала по нескольку сотен йен в охраняемый прозрачный бокс с деньгами, и могли теперь со спокойной душой отдыхать на балу: танцевать, развлекаться, участвовать в фуршете или вести неспешные разговоры с бокалом шампанского.

Айно не преминула взять один такой с подноса проходящего мимо официанта и немного пригубить. Острые пузырьки приятно защекотали в носу, и Минако улыбнулась, посмотрев на золотистую жидкость на свету.

— Ты не возражаешь, если я подойду к той компании? — Мамору кивнул в сторону одетых с иголочки мужчин в возрасте. — Это мои преподаватели, а один даже руководитель моей научной работы.

— Почему бы и нет? — пожала плечами блондинка, вскидывая голову и улыбаясь. — Я тоже пойду поищу своих девчонок.

— Не скучай.

Чиба запечатлел на руке своей спутницы галантный поцелуй и скрылся в толпе. Минако же глубоко вдохнула напоенный ароматами роз воздух и медленно двинулась по залу, кивая на каждое приветствие.

— Минако! Эй! — раздалось откуда-то слева и, обернувшись, Айно с удивлением узнала в хрупкой блондинке, что сидела в нише на белой оттоманке, Усаги Цукино. Минако замерла, всматриваясь в ее черты. У недавней знакомой не было привычных оданго. Вместо этого волосы были распущены и присобраны на затылке сверкающей заколкой — точь-в-точь, как у нее самой.

«Если бы не платье, — заворожено подумала Айно, — нас легко можно было бы спутать».

От этой мысли по ее спине табуном пробежали колючие мурашки, и Минако, двигаясь, словно во сне, подошла к Усаги, искусственно улыбаясь.

— Милое платье, — выдавила она из себя.

— Спасибо, — широко улыбнулась Цукино, расправив пышную розовую юбку. — Сядь, пожалуйста, со мной. Я чувствую себя не в своей тарелке среди всех этих людей, а ты первое знакомое лицо, что я увидела.

Айно села, чувствуя себя неудобно вместе со своим некстати объявившимся близнецом.

— Где твои оданго? — прервала она жалобы Усаги, многозначительно посмотрев на новую прическу блондинки.

— Для вечеринки решила сделать что-то из ряда вон выходящее, — заговорщически подмигнув соседке, проговорила Цукино. — Да так увлеклась, что чуть не опоздала. Кстати, тут классный фуршет. Была возле стола?