Я, ты и дракон - [25]

– Ясно, – проговорила я, чувствуя нараставшее внутреннее напряжение.

– Вика, ты говорила, у тебя есть сестра.

– Да. В другом мире осталась. Это она должна была оказаться здесь, а не я. Нелепое стечение обстоятельств.

– Не кори себя. Случайности неслучайны. Так часто говорил мой брат. А кто еще у тебя там остался? Родители? Дяди, тети, другие родственники?

– Никого. Ни отца, ни матери я не помню. Нас вырастила бабушка, но и ее уже давно нет в живых. Она умерла спустя месяц со дня нашего девятнадцатилетия.

– Как так вышло, что вы совсем одни? – недоверчиво посмотрела на меня Аннет. Я тяжело вздохнула и начала рассказ:

– Наши родители поженились, как только им обоим исполнилось по восемнадцать лет. Бабушка рассказывала, что по большой любви. Отцу выдали от работы крохотную комнатку в большом доме, и стала жить молодая семья, как в сказке – жить-поживать, да добра наживать, вернее, нас. Вот от этой большой любви, собственно, и появились мы на свет спустя девять месяцев со дня свадьбы. Вот тогда сказке и пришел конец. Ее сменили бессонные ночи, скандалы, постоянные упреки, вечное отсутствие денег, а потом молодой отец, пресытившийся семейной жизнью, начал исчезать. Однажды, спустя неделю очередного загула, он заявил жене, что на такое не подписывался. Мол, хотел сына, а тут две девчонки, ни капли на него не похожие. Да и вообще он еще слишком молод, чтобы тратить все свое время на пеленки и распашонки. После такого краткого монолога хлопнул дверью и ушел. Навсегда…

– Получается, ты его никогда даже не видела?

– Нет. Мама, оставшись с двумя детьми, перебралась к бабушке, надеясь на ее помощь. Та, конечно, не могла оставить свое единственное горячо любимое дитя в беде и приняла нас с распростертыми объятиями. Однако и наша мать стала со временем пропадать сперва по вечерам, потом и по ночам. А в один солнечный весенний день и вовсе исчезла. Как выяснилось чуть позже, она упорхнула на другой конец страны с каким-то новым ухажером, которому не нужны были чужие дети, – слезы жгли глаза. – Вначале мать присылала в качестве извинений бабушке деньги, но через год и они перестали приходить. Родственники по линии отца не желали нас знать благодаря «горячо» любимому папочке, растрезвонившему всем, что дети не его, а нагулянные молодой женой невесть от кого. Бабушка оформила над нами опеку, получив на то разрешение обоих родителей, которым мы казались камнем преткновения на пути к лучшей жизни.

– Какой кошмар! При живых родителях остаться сиротами! – возмутилась Аннет. – Прости, но моему уму это непостижимо.

– Знаешь, моему тоже, – горько усмехнулась я. Наверное, нервное напряжение, накопленное за последние дни, все-таки дало о себе знать – слезы потекли по щекам. Я часто заморгала и смахнула их рукой. – Не думай, я не плакса. Сейчас все пройдет…

– Вика, твоя реакция нормальная. Пережить столько всего…

– У меня было хорошее детство. Пусть я не знала ни отца, ни мать, бабушкиной любви нам хватало. Никогда не ощущала себя обделенной. Прости, что все вот так выложила. Мне пора.

Аннет молча кивнула. На ее лице читалось сочувствие, а этого я не любила. Быстро поднявшись с камня, пошла к замку, чувствуя на себе долгое время печальный взгляд молодой девушки.

Глава 6

Я возвращалась к моечной, погрузившись в размышления. Чем было продиктовано внезапное изменение Гордоном завещания? Заботой о Призраке или о сестрах? Но если о сестрах, что тогда ему помешало написать об этом напрямую? Ответа не находилось, и я решила подойти к вопросу с другой стороны – что давали бывшему хозяину замка драконьи гонки? Вполне возможно, он и сам собирался в них поучаствовать. Несомненно, дружба человека с таким драконом заставила бы людей посмотреть на него иначе, но это поставило бы под угрозу жизнь Смарагда. Ведь те, у кого Гордон украл дракона, не простят такую дерзость. А может, они уже отомстили молодому мужчине за кражу?

Хоть мне и стало многое известно о смерти Гордона, вопросов лишь прибавилось. Завеса тайны так и не приоткрылась. Возможно показалось, но сложилось впечатление, что Аннет не до конца была честна со мной. Невзирая на ее заверения в безграничной любви к брату, я чувствовала неискренность. И у Тибальта, и у Аннет, и у фермера – у каждого были свои интересы сжить со свету Гордона. И все они сводились к его, по-видимому, весьма немалому состоянию.

Но при чем здесь я? Со слов Тибальта, мне следовало подружиться с драконом, а в завещании главным пунктом было участие Смарагда в гонках. В следующий раз нужно будет поинтересоваться у Аннет, когда планируется это незабываемое для империи событие.

Я сделала еще пару шагов и замерла в оцепенении. Все связалось воедино, и мне стала ясна моя роль. Драконом, как и машиной, наверняка должен кто-то управлять. Получалось, Смарагду нужен наездник. Но не я же! Да многие бы со смеху полегли, если бы увидели меня за рулем моего тарантаса. Нет, это шутка какая-то, и не совсем удачная. Ни за какие коврижки!

Разозлившись, взялась шаровать кастрюли и решетки с особым рвением, напрочь позабыв о предстоящей встрече со странным незнакомцем, у которого я не потрудилась даже имя узнать. Хотя к чему мне оно?