Я твое ничего - [3]

Шрифт
Интервал

– ты ее никогда не забудешь.

– кого?

(белинда наиз.)

дорогие люди уходят совсем неслышно.
без скандалов, истерик и громких прощаний.
они, собирая вещи, не просят помощи
и стыдливо боятся смотреть в глаза.
дорогие люди в самый последний вечер
заметно нервничают и умолкают.
остатки своих сомнений выбрасывают в мусорку
и плевать на приметы про то, что якобы денег не будет.
все еще будет. но не с вами.
дорогие люди обязательно что-то оставят на память
фотокарточки. теплую зимнюю куртку. зубную щетку.
встанут, не поцеловав тебя, рано утром
в самое запоминающееся для них
в самое моросящее.
дорогие люди уходят совсем неслышно.
без слов, объятий и обещаний вернуться.
ты будешь слышать, как закрывается в последний раз ими дверь
и как ключ кладут под дверной коврик.
это похоже на сеанс в кинотеатре
когда фильм интересный, но слишком уж затянулся.
кто-то не выдерживает и встает со своих мягких кресел
оно пустеет. но ведь кино в любом случае продолжается.

«минута молчания…»

минута молчания
нашему небудущему времени.
у тебя там свои заботы.
куча сплетен и ни одной обо мне.
какие же люди (влюбленные) идиоты
любят тех
кто их больше
не.

«сегодня я был просто обязан не уснуть…»

никогда не забывать о тех, кого любишь.

(«хатико: самый верный друг»)

сегодня я был просто обязан не уснуть
а ночь обязана была быть такая невыносимая
невыносимая никем и ни за что.
и когда город окончательно погрузился в сон
я вышел из дома и начал ждать маршрутку
номер которой я не знал и знать не мог.
разговаривал, нервно перебивая самого себя
вспоминая то, чего никогда не было.
и ждал. ждал. ждал.
чтобы снова не уехать в место
дорогу к которому если я и знал
то уже давно позабыл.

marilyn manson – eat me, drink me.

ночь с охрипшим голосом мэнсона.
не бойся, в монастырях лиссабона
отмолят все непростительные грехи.
пока я пишу, а ты читаешь мои уродливые стихи
нам не страшна ни одна статья
ни одного закона.
пускай, я слишком много на себя беру
пускай, через край героизм
я без тебя стопроцентно умру
и это для всех известный трюизм.

«твой город задушит…»

но хотя бы ты, пожалуйста,

будь.

(холод твоей души)

твой город задушит
любого прохожего
стены пугают своей откровенностью.
хочу котом лизать с твоих губ
мороженое
с малиной и
нежностью.

девушке, которая печет торты

когда ты уйдешь
будет самое тихое море.
небо без облаков.
и белинда стоит на повторе.
рыбаки в этот день вернутся
к детям ни с чем.
а ты не вернешься ко мне.
я отчаянно надоем.
будет самый обычный день
(читать: это ведь только начало)
не волнуйся, все будет
и будет все как попало.
01.09.13 (я скучаю по твоему голосу)

девушке, которая печет торты. #2

лето осталось гостить
совсем ненадолго.
эта осень – колко и горько.
глаза цвета черного чая
одна ложка сахара
на юг улетает очередная стая
у тебя там
душно. жара.
ты меня не обнимаешь
не гонишь.
впрочем, это все, как всегда
ты помнишь.

«жить оттого, что все кругом живут и бесконечно…»

жить оттого, что все кругом живут и бесконечно
твердят:
все будет хорошо. сегодня или завтра – вовсе
неважно
а сами опускают свой пустойбезнадежды
взгляд
свое настоящее матерят пятиэтажно.
стонут. стонут, не произнося ни звука
верят, наверное, что за страдания им все
простят
неужели? неужели ваша вера столь
близорука?
все, что нам дорого, обязательно извратят.
стоптанные ботинки и маловатые джемпера.
и твои руки стали для меня чуть-чуть маловаты
номер стерт, но не из памяти, ты ведь все
знаешь
мы поспорили, что если решка, то ты
исчезаешь.
даже не знаю, что или кто в такой глупости
виноваты.
позвони. расскажи, как у тебя пишется обо
мне очередной пост
я налью себе пятую, произнесу красноречивый тост
ты – в трубках помехи.
ты – одна неправильная цифра. чьи-то огрехи.
я жгу очередной питерский мост.
я к тебе нет.
ты ко мне – нет.
я лост.

oh, so lonely

вагоны не ставят точки, только запятые.
(мокко)
мой город превращается в питер
в котором мокро
но тебя и там нет, представляешь?
нас разделяют сотни кроватей
тебе рано вставать.
и ты засыпаешь.
я вспоминаю на тебе прозрачное платье
под белинду и мокко
как же мне одиноко
как же вам одиноко.

illusion

у меня к тебе 20 литров тоски
такой же зеленой, как иссыхающая трава.
я у твоего дома корни в бетон пустил
испепеляю свои права
и стреляю себе сигареты
только где же ты?
где же ты?
i needed u around me
and u weren’t there.

«мысли с длинной седой бородой…»

if u loved me

why’d u leave me?

мысли с длинной седой бородой
путаются в ней же
падают, не разбивая коленки.
старые мысли возвращают меня домой
хватают за горло и прижимают к стенке.
старые мысли скашивают меня как летом траву
старые мысли закрывают мне рот, держат в плену
куда же вы делись все
ау?

audi, vide, sile

если будет холодная вьюга
помни, я у тебя буду.
стану лечить твой кашель
твою простуду.
пойду на край света
за самой дорогой и волшебной микстурой.
меня будет швырять от березы к березе
сглотну своей горечи слезы
вспоминая твои рукивиноградныелозы.
меня пробьет озноб
появится температура-дура, погорячеет лоб.
береги меня, боже
как будто нет ничего дороже.
ты подходишь к ложе
бегут сумасшедшие мурашки по коже
кажется, тут что-то не вяжется.
твои руки от безделья маются.
соседи опять кричат, ругаются.
а ты меня будешь ждать.
ждать так, как кого-то не ждут

Рекомендуем почитать
Симфония дикой природы

Свинцовая вода в реке переливалась и шумела на перекатах... Прохладный ветер, ещё с ночи гнал по низкому небу серые тучи. Лес неприветливо шумел вокруг и где - то, в чаще тревожно поскрипывала наполовину сломанным стволом, наклонённая к земле, сухая осина... Выйдя из густого темнохвойного леса, молодой лось прошёл по берегу, оглядываясь и прислушиваясь, и остановился на галечном берегу небольшой, неглубокой речной заводи. Плоская часть открытого берега, в весеннее половодье заливаемая водой, была покрыто зелёной травкой и осенними последними цветочками, горящими среди серо - зелёной пожухлой травы, ало-красными капельками чуть удлинённой формы.


Я ревную тебя к звёздам

Принцесса Лиира сделала только первый шаг к своей цели. Но уже приобрела и друзей, и любовь, и покровительство богов. И врагов, которые пожелали всё это отобрать при помощи проклятия забвения. Это можно изменить. Но путь болезненен и труден. Но дорога короче, если идти друг другу навстречу.


Ярость Севера. Книга вторая. Вражьи берега

Продолжение уже ставшего легендарным сказания «Ярость Севера». Это крайне мужская книга, наполненная севером, битвами и быстрыми драккарами. Сказание отправит Вас вместе с викингами и наемниками с северной Руси на далекое английское побережье. Книга для тех, кто ценит силу, сталь и славные поединки. Ничего лишнего, только сплошные кульминации и необыкновенно куражный сюжет.


Юмористические рассказы и миниатюры

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Самый близкий враг

История о двух людях, находящихся по разные стороны баррикад, наполненная тягучей нежностью и немного грустью.


Сказание об озере Памяти

В далеких легендах, хранящихся на пыльных полках, есть сказание об озере, вода которого может возвратить утраченное. Путь к нему лежит через дорогу, полную трудностей и опасных существ: всемогущие Боги, всем знакомые русалки и оборотни, огнедышащие драконы и пожиратели света. Этой дорогой придется пройти Амалии, Маю и Леону, но по силам ли им это?