Я тебя не люблю - [30]

Грегори со свистом выдохнул. Эта женщина умела бить ниже пояса.

— Набрасываюсь? — резко переспросил он. — Что-то я не помню, чтобы мне приходилось применять против тебя силу. Когда я хотел овладеть тобой, сила мне не требовалась. Признайся честно: ты тоскуешь по мне так же, как и я по тебе. Это видно за милю.

— Может быть, — фыркнула Одри, — но это вовсе не значит, что я должна спать с тобой! Честно говоря, меня начинает тошнить от этой мысли. Трудно поверить, что мое тело способно не подчиниться разуму.

Но Грегори не верил ей ни на грош. Одри пыталась убедить себя, что больше не испытывает к нему никаких чувств. Думала, что так ей будет спокойнее. Но она все еще принадлежала ему, Грегори. Принадлежала душой и телом. Разлука не смогла победить их взаимное чувство. Он любил ее как прежде, даже еще сильнее, и готов был держать пари на что угодно, что Одри тоже любит его.

Но как убедить ее? Что сделать, чтобы она поняла это?

— Иными словами, ты будешь продолжать прятаться от меня, боясь, что тело снова сыграет с тобой злую шутку? — резко спросил Грегори. — Тебе не кажется, что это глупо?

Одри подняла плечи и медленно опустила их.

— Так будет лучше.

— Для кого?

— Для меня, конечно. Ты прекрасно знаешь, что обладаешь властью заставлять меня совершать поступки против своей воли.

Властью! Над Одри! Гм-м... Сам Грегори в этом сильно сомневался. Если бы он обладал такой властью, Одри бы уже давно снова принадлежала ему. На самом деле властью обладала она. Властью над собой. Она решила не уступать ему, и в другой обстановке он смог бы оценить это по достоинству. Но не сегодня.

— Ты счастлива?

Застигнутая врасплох, Одри бросила на него испуганный взгляд.

— Более или менее, — неохотно ответила она.

— Но не так, как было во время нашей совместной жизни?

— Конечно нет, — согласилась она, — и ты сам знаешь почему. Неужели ты не можешь понять, что смертельно обидел меня? Обидел так, что я никогда не смогу тебя простить.

— Никогда — это слишком долгий срок.

При мысли о том, что Одри действительно никогда не полюбит его снова, у Грегори все заныло внутри. Они зашли в тупик. Чтобы переубедить ее, понадобится много искренности, искусства, такта и терпения. Но обладает ли он этими качествами?

Грегори хотелось поклясться, что он больше никогда не обидит ее. Хотелось подойти к ней, взять ее за руки, поднять и прижать к себе. Ему нужно было почувствовать биение ее сердца, тепло ее кожи, трепет возбуждающегося тела. Но больше всего ему хотелось заняться с ней любовью.

— Ты должен был подумать об этом, когда прогонял меня, — с раздражением сказала она.

— Я сделал ошибку. Роковую ошибку. Ошибку, о которой буду помнить до конца жизни. Одри, милая, — взмолился Грегори, — я всего лишь человек...

Сдаваться он не собирался. Ни в коем случае. Все решится за те несколько дней, которые они проведут в Кейптауне, — в этом он не сомневался...

И вот через два дня, в субботу, они уже приземлились на взлетно-посадочную полосу кейптаунского аэропорта.

— Юнис, это Грегори, — представила его Одри встретившей их подруге.

На лице молодой брюнетки отразилось удивление, и Грегори тут же понял, о чем она думает. Грегори? Тот самый Грегори? Твой бывший муж? Что происходит?

Взгляд ее голубых глаз заставил его улыбнуться.

— Да. Тот самый, — сказал он.

— Но я не знала, что...

— Нет, — поспешно пояснила ей Одри. — Грег помогает мне руководить плантацией, вот и все.

Но тогда почему он здесь? — спросили голубые глаза.

— Он хочет посмотреть Кейптаун, — ответила Одри на безмолвный вопрос подруги.

— Если так, то вы попали в самую точку! — тут же заявила Юнис. — Надеюсь, вы не заказали номер в гостинице? Можете остановиться у нас, места полным-полно.

Грегори заметил недовольство Одри, но не обратил на него внимания. Именно на такую реакцию ее подруги ему и хотелось рассчитывать.

— Большое спасибо, Юнис. — Он широко улыбнулся. — Честно говоря, мне не нравится бродить по городу в одиночку.

— Одри, ты не возражаешь? — тут же спохватилась Юнис.

Одри безразлично пожала плечами.

— Дело твое. Но что скажет Артур?

— Он будет рад, что в доме появился еще один мужчина. Грегори, Артур обожает гольф. Вы играете в эту игру?

— Немного играю, но не могу сказать, что это моя страсть.

Его единственной страстью была Одри. Грегори думал только об одном: как убедить ее вернуться. Он хотел семью. Хотел детей. И хотел, чтобы она простила его.

Они сели в машину, и Юнис с умопомрачительной скоростью привезла их к дому над Кейптаунской бухтой.

— Вот мы и приехали. Грегори, вы справитесь с чемоданами?

Он кивнул, вынул из багажника чемоданы и сказал:

— Замечательное место. Потрясающий вид. У меня тоже хороший вид из окна, но панорама бухты куда живописнее панорамы Нью-Йорка.

— Это самая красивая бухта на свете, — похвасталась Юнис и засмеялась. — Держу пари, что вы это уже слышали.

— Верно. У вас есть яхта?

— Конечно. Правда, Артур не позволяет мне плавать под парусом в одиночку. Ума не приложу почему.

Если она управляет яхтой так же, как машиной, тогда я его понимаю, подумал Грегори.

— Вы уверены, что он не станет возражать против моего пребывания у вас дома?