Я тебя найду - [6]

Изумленные подруги обменялись взглядами. Шарлотта уке раскрыла рот, собираясь прошептать: «Давай уйдем отсюда» — но тут из могилы раздался громкий женский голос:

— Ах, Том… — А спустя несколько мгновений тот же голос воскликнул:

— А-ах, Том!!!

Затем послышались сладострастные стоны. Шарлотта потянула Венд за рукав, но та не желала уходить. Сгорая от любопытства, служанка подошла ближе. Ничего не разглядев, она сделала еще шаг вперед.

— Идем отсюда! — взмолилась Шарлотта.

В следующее мгновение нога опустилась. И почти тотчас же из ямы вынырнула мужская голова. Затем показалось и обнаженное плечо мужчины. Лицо же незнакомца выражало крайнее изумление и гнев. Шарлотта навсегда его запомнила: ярко-зеленые глаза сверкали на смуглом лице, светлые волосы в солнечном свете, пробивавшемся сквозь листву, казались серебристыми. Потом над краем ямы возникли спутанные золотые локоны и полные женские груди, выпиравшие из распущенного корсажа. При виде Шарлотты и Венд, с изумлением взирающих на происходящее, девица разразилась неудержимым смехом.

— Замолчи, Мэйзи, — пробормотал мужчина, нахмурившись и поглядывая на девушек. По движению его плеча Шарлотта догадалась, что он что-то подхватил, — вероятно, свои штаны. Взмахнув рукой, он приказал:

— Прочь отсюда!

— Да, убирайся, Венд, — подхватила неугомонная Мэйзи. — И уведи с собой это отродье. Только не вздумай сказать моему Джеймсу, что ты меня здесь видела!

Шарлотта смутилась и густо покраснела. Потянув Венд за рукав, она воскликнула:

— Ох, да пойдем же! Разве ты не видишь, что они хотят побыть одни?

Венд молча повиновалась. И заговорила лишь тогда, когда они отошли от Эльф-Фокс ярдов на сто.

— Вы знаете, кто это был? — проговорила Венд с волнением в голосе.

— Нет… — с облегчением выдохнула Шарлотта. Она молила Бога, чтобы ей больше никогда не пришлось столкнуться с этим человеком. Ведь они с Венд застали его… за этим!

— Это Том Вестлинг! — сообщила Венд. — Говорят, он откуда-то из-под Карлайла. Хорош собой, а? — Она бросила на Шарлотту лукавый взгляд. — Я бы не отказалась очутиться на месте Мэйзи! Надо же! Забрались в провалившуюся могилу! А из нее, наверное, получается удобная постель… Надо будет запомнить!

— Венд, что ты говоришь?! — упрекнула девушку Шарлотта. Но мысленно она вынуждена была согласиться с Венд: Том Вестлинг, несмотря на хмурый вид, был действительно очень красив.

— Джеймс посчитается с Томом Вестлингом, когда узнает об этом! — Венд сверкнула глазами.

— Ой, да разве ты станешь об этом рассказывать? — изумилась Шарлотта.

Венд с беззаботным видом пожала плечами:

— Ну, может, и не стану. А может, и расскажу. Надо подумать.

Вскоре над серебряным зеркалом озера показалась крыша дома, где Шарлотта прожила последние три года. Крепкий и надежный, выстроенный из камня, Олдершот-Грейндж был все же не так велик, как средневековый замок Страуд, скрытый деревьями, росшими на северном берегу озера. Хотя Олдершот-Грейндж отличался удобством, хотя у Шарлотты была просторная спальня наверху, девочка не чувствовала себя здесь так, как в своем родном доме — в доме, который остался на островах Силли, куда она уже никогда не вернется.

Олдершот-Грейндж был домом дяди Расса. Шарлотта никогда не видела своего дядю, пока в один прекрасный день он не приехал к ним из Лондона. Причем приехал не один — он привез ее матери жениха. Шарлотта слышала, как он пытался убедить мать, что Джон Фостер — прекрасная партия, однако та сразу же догадалась: Расе хочет заполучить состоятельного родственника, у которого можно брать взаймы деньги. Тем не менее рыжеволосый Джон понравился Симбелин, и она согласилась стать его женой. Шел 1727 год.

Шарлотта, которой в то время было уже двенадцать, сразу поняла: новый брак матери внесет в их жизнь много изменений. Во-первых, им предстояло сменить летние красоты пустынного острова на суету и развлечения Лондона. Лондон! Она была в восторге от этой перспективы. Кроме того, у Шарлотты появятся друзья — ведь у вдовца Джона Фостера были сын и дочь примерно одного с ней возраста.

Но в том же 1727 году прекрасная и хрупкая Симбелин серьезно заболела. Она не жаловалась, но Шарлотта часто замечала, как мать прижимает руку к сердцу и прислоняется к камням садовой ограды. Волнения, связанные с подготовкой к свадьбе, окончательно подорвали ее здоровье — она умерла едва ли не накануне бракосочетания. Шарлотта навсегда запомнила тот день…

Она зашла в спальню матери, чтобы помочь ей выбрать свадебный наряд. Вся кровать была завалена платьями. Окна комнаты были раскрыты; по синему небу плыли облака, напоминавшие белых лебедей.

— Мне так хотелось надеть на свадьбу что-нибудь светлое и нарядное! — вздохнула Симбелин.

— А почему бы и нет? — удивилась Шарлотта. Мать вздохнула.

— Сестра Джона написала мне письмо. О, она обязательно приедет завтра и осудит мой выбор — скажет, что я не юная девственница, а вдова, так что мне подобает быть в черном! Правда, я сказала Джону, что отказываюсь выходить замуж в трауре, что бы его сестра ни говорила. Он предложил, чтобы я надела темно-коричневое платье или синее. Возможно, темно-фиолетовое.