Я тебя люблю, и я тебя тоже нет - [11]
— Пре-е-екрасно! Может, попробуешь еще раз? — Я снова начала зажигаться. — Ну? Давай!
Кирка испуганно отступила.
— Давай! Еще раз! Бей!
— Ира! — вмешалась Ленка, — перестань, ты что?
— Ну, бей!! — Не обращая внимания на третьего, я продолжала наступать на Кирку.
— Ира! — Ленка попыталась схватить меня за руку. — Не надо, остановись!
Оставшиеся в комнате сослуживцы испуганно притихли.
— Да бей же! — Кричала я.
— Ира! — Все пыталась остановить меня Ленка. — Тебе же потом будет стыдно!
Кирка, сжавшись, уже стояла у самой стены.
— Ну, что же ты?! Бей! Давай! Бей!!! — Мне вдруг стало себя жалко — я захлебнулась на очередном выкрике и резко повернула в свою комнату.
Хлопнув дверью, я вытряхнула в себя остатки пива из Киркиной бутылки и упала на стул. Челюсть неслабо ныла. Я потрогала ее и подошла к зеркалу. Ну, синяка не видать. Не дай бог завтра проявится!.. Черт! И как она посмела?! Ну что же — даже отлично! Теперь у меня есть бесспорный повод порвать с ней. ЭТОГО я ей никогда не прощу! Бля! И это благодарность за все… Ничтожество!.. Кстати, и где оно сейчас? Съездило меня по лицу и удовлетворенно утопало?!
Я вышла в коридор. В соседней комнате оживленно шелестел встревоженный улей коллег. Я открыла дверь и без малейшего смущения вошла в комнату. Кирка была там. Увидев меня, Ленка загородила ее своей узкой спинкой, возмущенно округлив на меня глаза. Все замолчали. Мне стало смешно.
— Нда… и что же тут делаешь? Спасаешься у добрых людей? От меня, ужасной?
— Да как тебе не стыдно! — Ленка продолжала стоять между мной и затихшей Киркой. — Оставь человека в покое!
— Идем! — не обращая внимания на геройскую оборону и едва сдерживая нервную злую дрожь, сказала я Кирке.
— Никуда она не пойдет!
Кирка не двигалась, но она явно растерялась. — Ну?!
— Не трогай ее! Она останется здесь! Мне снова стало смешно,
— Да ну? — Я впервые обратила свое внимание на троицу «спасителей». И вновь повернувшись к Кирке:
— Ты пойдешь со мной. Кирка заметно заколебалась.
— Долго мне тут стоять? Идем! — Я решительно подошла и потянула Кирку за рукав. Ленка попыталась помешать мне, но тут Кирка послушно поддалась моей руке и вылезла из-за Ленкиной спины. Ленка недоуменно остановилась, а Кирка уже покорно и совершенно спокойно потянулась за мной из комнаты.
Мы молча вернулись ко мне, я собралась, и в таком же непрерывном молчании мы вышли из конторы. Я остановила такси, Кирка молча загрузилась вслед за мной. Я тормознула тачку там, где нужно было выйти Кирке, она вылезла из машины и только тут, задержав дверку, наклонившись, тихо сказала:
— Пока…
— Давай! — Махнула я ей и, перехватив дверцу, сама ее захлопнула.
Приехав домой, я долго была под душем, а потом сразу завалилась спать.
Кирка позвонила мне на следующий же день. — Да?
— Это я…
— Я слышу.
Молчание.
— Что ты хочешь?
— Ничего… — через паузу.
— Зачем звонишь? — Терпеливо выясняла я.
— Не знаю…
Теперь паузу выдержала я.
— Приезжай вечером, поговорим.
— На работу?
— Да.
— Я не хочу туда.
— Это почему?
— Не хочу, чтобы меня там видели.
— Ну надо же! Лупить меня по лицу смелости хватило, а теперь вдруг засмущалась?
— Может, ко мне поедем?..
— Я не хочу!
— Тогда давай в шашлычной.
— Кира, мне удобнее у меня на службе, после шести. Не хочешь — не приходи. А я никуда не поеду.
— Хорошо! Я приду. — Поспешила ответить она.
Кирка пришла раньше. Аля с Женькой еще не ушли — они пили чай и трепались. Я еще работала. Кирка несмело поздоровалась с присутствующими и затопталась у порога. Аля с Женькой с преувеличенным дружелюбием ответили на Киркино приветствие, с интересом уставившись на нее, — они были в курсе вчерашней разборки.
— Подожди, я закончу лист. Посиди пока. — Я кивнула ей на стул рядом с собой.
— Может, сходить — что-нибудь купить? — Не смело спросила она, приблизившись ко мне.
— Ну давай.
— А что?
— Да все равно. Есть я не хочу. Пить вот хочется.
— Пива?
— Можно.
Кирка послушно кивнула и спешно смылась из комнаты. Отсутствовала она довольно долго. Аля уже умотала домой, а Женька ушла в свою комнату, когда вновь нарисовалась Кирка и стала выгребать на стол продукты, как Дед Мороз — подарки. Кроме пива, она вытащила из сумки два хот-дога, бананы и кофе. Кофе я обрадовалась — быстро загрузила чайник водой, включила его и, прихватив пиво, направилась в курилку.
— Пойдем покурим.
В курилке мы уселись друг против друга и сна чала молчали. Я тронула челюсть.
— Болит, меж прочим. Боюсь, не сломала ли.
— Ну… сама виновата.
— Что?!
— Я же защищалась.
— Вот как?
— Я испугалась. Ты была в таком состоянии… Неизвестно, что от тебя можно было ожидать…
— И ты решила таким способом привести меня в чувство?!
— Да.
— Мило.
Кирка испуганно уронила взгляд в пол и не отвечала.
— Знаешь, — я прикурила следующую сигарету, — меня впервые ударили по лицу. Я тебя прощу — уже простила, но никогда не забуду этого. Понимаешь, о чем я?
Кирка подняла глаза — в них появилась незнакомая мне краска. Она затушила сигарету и, запихав руки глубоко в карманы, откинулась на спинку, не отводя взгляда от меня:
— Это я тебе никогда не прощу!
— Ка-а-ак интересно! Чего же?
— Я не прощу, что мне пришлось ударить тебя, — повторила она, четко выговаривая слова дрожащим голосом.
Главная задача Райана — любой ценой обеспечить безопасность Эммы. Но после ночи страсти Эмма сбегает, и вскоре Райан узнает, что ее ищет не только он один. Сумеет ли он выяснить, кто и почему преследует красивую ассистентку посла, прежде, чем она попадет не в те руки… если уже не попала? Эмма борется за справедливость в память о своих погибших коллегах, но девушка не в состоянии заниматься этим в одиночку. Ей нужна помощь Райана. Это означает, что ей придется доверять ему, а значит, и иметь дело с не поддающимся контролю желанием, вспыхнувшем между ними.
Когда правительственный самолет с Эммой Райт на борту терпит крушение в филиппинских джунглях, она вынуждена выживать там в одиночку, пока ее не находит спецподразделение ВМС «Морские котики». Командир команды «Альфа» Райан Оуэн не понаслышке знаком с проблемами, но он никогда не сталкивался с проблемой в виде сексуальной, умной и решительной женщины. Миссия команды — доставить Эмму домой, но опасность подстерегает их повсюду, и внезапное влечение Райана к Эмме может закончиться смертельным исходом. Когда Райан возвращает Эмму домой в Калифорнию, его миссия заканчивается, но для нее все только начинается.
Спустя почти полтора года после смерти своего мужа двадцатисемилетняя Алекса Салливан Тейт возвращается в свой родной город после десятилетнего отсутствия. Она понятия не имеет, что её школьная любовь, Джейс Макаллистер, парень, который похитил её сердце в ту ночь, когда расстался с ней, более чем готов снова вернуть её. Джейс посвятил последние десять лет службе в армии, обезвреживая бомбу за бомбой, он старался забыть девушку, которая разжигала его страсть. Но он не знает, что чувства до сих пор живы. Десять лет назад химия между ними только зарождалась, но искра, что пробежала между ними сейчас, может взорвать все, и даже Джейс не сможет это остановить.
Настоящая женщина может многое — зарабатывать, тянуть двоих детей, водить машину, делать своими руками ремонт. Настоящая женщина способна даже САМА сделать предложение мужчине! Но потому ли что влюблена без памяти буквально с первого взгляда? Или ею движут совершенно иные причины? Настоящий мужчина может многое — … впрочем, всего и не перечислишь. Настоящий мужчина даже способен ответить согласием на предложение и жениться! Только потому ли, что хочет помочь? Или потому, что влюблен без памяти с первого взгляда?
Меня называют Сказочницей Алей. Моя работа - дарить детям сказку. Но как же трудно сделать праздник в семье, где больше нет мамы, отец ненавидит обоих сыновей, бабушка занята собственной жизнью, а с тетей мы старые подруги и закоренелые чайлд-фри. Но я же профессионал! Кто же знал, что неожиданная любовь возьмёт да и перепишет обкатанный годами сценарий детского праздника. — Это хобби или так на жизнь зарабатываешь? — В вашем случае — это дружеский подарок.
С юности Анна мечтала попасть в столицы: именно в Питере или Москве в атмосфере художественной свободы она намеревалась развить творческие способности и найти свое место в литературе… Спустя несколько лет Анна освоилась в писательской среде обеих столиц, стала публиковаться, отстаивая право на собственное художественное видение, не пытаясь завоевать расположение тех, кто полагает себя вершителями современного литературного процесса. Одновременно ей приходится решать и личную, чисто женскую проблему выбора между двумя непохожими, но одинаково не подходящими ей мужчинами.