Я стану твоим врагом - [29]

Северина вздрогнула, впервые за весь разговор опуская глаза. Тайный советник Харитона, имеющий право говорить с нею от имени короля, оказался ещё более непрост, чем она думала. Столь умного, хладнокровного, проницательного и расчетливого помощника ей всегда не хватало в собственном окружении — отчасти потому, что сама Северина не доверяла ведение дел никому, кроме себя.

— И вы предлагаете?..

— Отправьте Синюю баронессу для сопровождения принцессы Таиры в Галагат. И пусть она остается с нею до тех пор, пока вы сами не решите, что настроения ваших придворных изменились, и они готовы принять и терпеть её и дальше. Или пока в её услугах перестанет нуждаться принцесса Таира.

Императрица колебалась, он видел, чувствовал это. Она всё ещё не могла довериться ему, но и не могла не признать его правоту.

— Война закончилась, ваше величество, — тихо сказал Нестор, глядя в прозрачные глаза-льдинки. — Нужды в таком количестве бывших военных больше нет. Как нет нужды в подмочивших свою репутацию простолюдинках у императорского престола. Вы поступили мудро, — мягко проговорил Нестор, не отрывая глаз от императрицы, — приблизив леди Марион, когда вам требовалась защита и поддержка. Но в новом году на престол взойдет император Таир, которому вряд ли понадобится женщина-телохранитель. Синяя баронесса выполнила свой долг у вашего престола, ваше величество. Самое время ей тихо уйти в тень… откуда она и вышла.

Северина выдохнула, тиская собственные пальцы. Ликонт говорил правду, и разве его вина, что правда звучит так цинично? Ей приходилось уничтожать чужие судьбы, убирать людей, отработавших своё — но за годы службы Синей баронессы Северина привыкла к ней, как привыкают взращенные няньками барышни к любимым служанкам. Леди Марион предугадывала каждое её желание, не дожидаясь, пока императрица озвучит неприятный приказ, действовала быстро и решительно, не задавала вопросов и ни разу, ни словом, ни жестом, не выразила своего недовольства.

— Незаменимых людей не бывает, — проронил герцог, выпрямляясь в кресле. — И вы знаете это, ваше величество.

— Я… обдумаю ваши слова, герцог, и дам вам ответ будущим днем.

Нестор склонил голову, выражая готовность ждать, сколько потребуется её величеству.

— Есть ещё один момент, — Ликонт привычно шевельнул правой рукой, тотчас спохватившись и бросая быстрый взгляд на Северину: императрица нарочито не заметила показавшийся из кармана пустой рукав. — Возможно, ещё рано говорить об этом, но когда мы уедем, у вас будет время обдумать предложение. Речь пойдет о землях, принадлежащих роду Синих баронов…

Януш сидел у самой воды, сложив руки на коленях. Он приходил сюда почти каждый день, всегда в разное время, стараясь застать её здесь. Леди Марион с того дня он не видел ни разу, а ведь уже на этой неделе их делегация покинет Ренну. Он хотел поговорить с ней, увидеть хотя бы один — возможно, последний — раз.

За прошедшие дни многое изменилось. Первые сутки после того, как Нестор пришел в себя, патрон молчал, не реагируя на вопросы и тревожную заботу Януша. Так же молча выполнял он всё, что просил лекарь, подчинялся уходу, даже внял просьбам об отдыхе и не пытался встать с кровати, уставившись неподвижным взглядом в потолок. Януш позволил ему уйти в себя — Нестору, как и любому другому человеку в его положении, требовалось время, чтобы принять случившееся. Насколько получилось бы у молодого генерала смириться с обретенным дефектом, лекарь не брался судить.

Нестору Ликонту случалось выживать в аду самых кровавых битв и вести одновременно несколько военных кампаний — на полях сражений, в дворцовых интригах и политических кругах — и доктор был уверен, что герцог справится и на этот раз. Даже если это заберет чуть больше времени, нервов и здоровья.

Словом, Януш всегда знал, что его патрон — сильный человек, но, пожалуй, даже он не подозревал, насколько.

Следующие сутки Нестор посвятил физическим упражнениям, испытанием того, что осталось от его тела. Ослабевший после болезни и потери крови, бледный, непривычно тихий, но собранный, как перед походом, Нестор сделал первые осторожные шаги от кровати к зеркалу. Изучив заросшее темной бородой лицо, герцог принялся методично разматывать скрывавшие рану бинты. Все увещевания Януша прошли втуне: Нестор, казалось, вообще не слышал находящегося в опочивальне доктора. Внимательно рассмотрев культю, герцог вытянул обе руки вперед, сравнивая левую ладонь и обрубленное предплечье, а затем велел Янушу вновь перебинтовать рану.

Нестор не остановился и на этом: следующим этапом он вызвал камердинера, и тот, следуя указаниям, привел господина в приличествующий высокорожденному вид. Освеженный, бледный и решительный, как смертник, герцог продолжал методично следовать своему невидимому плану.

Усадив Януша за письменный стол, Ликонт надиктовал лекарю несколько деловых писем для валлийских придворных и его величества короля Харитона, затем медленно, но уверенно вывел левой рукой свою подпись и скрепил письма личной печатью.

Лишь тогда Нестор позволил себе вновь отдохнуть, безропотно, даже безразлично проглотив лечебные отвары, поднесенные ему лекарем. Без всяких эмоций наблюдал он за перевязкой культи и нанесением живительных мазей, без аппетита, словно и тут следуя некому обязательному перечню, пообедал, и вновь уставился взглядом в потолок.