Я слышу аромат дождя - [25]

Несколько лет назад

Блаженное состояние ступора, наконец, сковало сознание Руслана, позволив мужчине существовать в простом и понятном сером мире. Он мог просто представить, что раскачивается на безмятежных волнах спокойствия, уныния и стальных оттенков. Жизнь перестала быть ценностью, и это было нужно и страшно одновременно. С самого детства, какое бы отчаяние ни охватывало Руслана от понимания того, что он слеп и таким останется до конца своих дней, он знал – жизнь является абсолютной ценностью. И это знание в одночасье было разрушено предательством близкого человека.

- Мам, - голос был хриплым и почти беззвучным, - зачем она это сделала?

Горестный вздох матери, находившейся рядом последние несколько дней, прозвучал в совершенной тишине его серого мира, как нечто чуждое. Просто Руслан не слышал в своём вопросе такой безмерной боли, что она тысячей ножей впилась в и без того исстрадавшееся сердце его матери.

- Руся, милый, родной, маленький мой! – Елена Витальевна прижалась к Руслану, желая хоть на малую толику вобрать в себя его отчаяние и боль. Её маленькому мальчику и одновременно взрослому и сильному мужчине было так плохо и так горько! А она ничего не могла поделать.

- Скажи, зачем?

- Я не знаю, - мама Руслана тихо шептала, понимая, что ни одно слово не сможет стать её мальчику необходимым лекарством. – Ну, всякое бывает, квартира ей твоя понадобилась и всё.

Ни одно из определений вроде «всякое бывает» или «ничего страшного, переживём», не подходило сюда. Просто потому, что Руслан всё чувствовал по-иному, но Елена Витальевна не знала, что ей говорить.

- Да, - бесцветным голосом произнёс Руслан, отстраняясь от матери. – Всякое бывает.

Он очнулся от состояния зыбкого полусна, когда рядом послышался рёв мотора автомобиля. А может, мотоцикла, Руслан сейчас мало что понимал в происходящем. И стрелой ворвавшаяся в голову убеждённость, что Люда не могла поступить с ним плохо, стала крепнуть с каждой секундой. Только сейчас мужчина понял, что замёрз, замёрз очень сильно, и крупный озноб, бивший его тело, стал этому подтверждением.

- Алло, - подошёл он к надрывно трезвонившему мобильному, и тут же вновь сознание сковала неизбежность.

- Руся, Господи! Где ты? Я звонила тысячу раз! Что с тобой? Что случилось?

Звонила тысячу раз? Странно. А он и не слышал.

- Кажется, я на мостовой. Возможно рядом с Дворцовым.

Он помнил, что шёл и шёл вдоль набережной, повернув из двора направо.

- Руся, что случилось? Я сейчас приеду! – голос Люды был окрашен нотками истерики, было слышно, что она еле сдерживает себя, чтобы не сорваться на отчаянный крик.

- Зачем ты это сделала, Люда?

- Руся, послушай! Любимый мой, родной! Послушай! Я сейчас буду, я рядом! Остановись и просто дождись меня, ты слышишь?

- Слышу…

- Это недоразумение! Я связалась с Петром, я не знаю, как эта чёртова папка оказалась у него.

Молчание и только новое ощущение вперемежку с облегчением, которое приносил дождь. Люда не могла так с ним поступить.

- Ты мне веришь?

- Верю.

- Ты сделаешь так, как я тебя прошу?

- Люда, я люблю тебя.

- И я, я очень тебя люблю! Слышишь?!

- Слышу…

И её рыдания, которые она была больше не в силах сдерживать.

- Руся, стой на месте, прошу! Я рядом.

Он вдруг рассмеялся, радостно и открыто. Какая нелепая глупость! Как он мог решить, что Люда захочет воспользоваться его связями? Он отпустил от себя то, что было в его прошлом. Отпустил в эту самую секунду, когда понял, что Людмила величайшая его ценность. Данная свыше, искренняя и открытая. Его полностью.

Лера растворялась в призрачном сером мире, который всегда существовал в его жизни. И мир растаял, став дождём.

- Я буду ждать тебя дома, - шепнул он в трубку и отключил связь.

Теперь оставалось только перейти дорогу, вернуться обратно, войти в их с Людой квартиру, где навсегда поселился её аромат дождя, дождаться любимую, прижать её к себе и начать новую жизнь. Он обязательно расскажет ей, что таким полноценным он не был никогда в своей жизни. Просто потому, что теперь у него была она. Только сейчас он полностью принял ту истину, что в его жизни есть Людмила…

Они

Она бежала, бежала, бежала…Понимая, что означало то предчувствие неотвратимого. Стылый воздух врывался в её лёгкие огромными порциями, почти что разрывая их. Крик застыл в горле как стальной клинок, который проворачивала по часовой стрелке чья-то невидимая рука. Но вырваться наружу не мог.

Всего полминуты назад она видела светлое пятно рубашки Руслана, которое удалялось от неё, и именно тогда она сорвалась с места и побежала, уже зная наперёд, что через мгновение произойдёт что-то страшное. Вот мужчина повернул направо и стал переходить дорогу, а потом…

Потом этот крик, замерший внутри, подтолкнул Люду вперёд, хотя она и так бежала из последних сил.

Глупый! Зачем? Куда?? Стой!

Поздно, слишком поздно. Лишь только красные отсветы от фар машин, резко тормозящих у места происшествия, освещали девушке путь подобно маячкам. Для кого-то это место так и будет называться – место происшествия. Для Люды же теперь оно станет местом окончания её жизни.

Руслан лежал, опрокинувшись навзничь, а рядом стояли несколько человек. Безликая, бездушная толпа, которой было всё равно, что случилось непоправимое. Им было важно лишь удовлетворить своё любопытство.