«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца» - [80]

На моем суде 1980 года, на моем суде 1981 года и на моем суде 1982 года Чарли Аллен утверждал, что в тюрьме был телохранителем Джимми и получил порез на щеке, защищая Джимми от изнасилования. Услышь такое, Джимми расхохотался бы на небесах. Аллен получил порез, когда его поймали на краже конфет из тайника одного черного парня. Относительно того, кто о ком заботился, все было наоборот. Джимми пекся о Чарли Аллене. Он был одним из тех, кого Джимми пожалел и попросил меня подыскать ему работу, чтобы он мог получить условно-досрочное освобождение. Я даже нашел ему работу. Я позволял ему увиваться вокруг. Позволял ему себя подвозить. А впоследствии взял в штат 326-го отделения организатором. Он был у меня цепной собакой, но именно ко мне он обратился, когда они взяли его еще раз за изготовление метамфетамина. От этого они его отмазали, но он не ушел от изнасилования ребенка, потому что дело было не федерального уровня.

За 2 доллара вы могли пообедать вместе с заключенными. В среду на обед были спагетти с фрикадельками. Джимми любил спагетти и фрикадельки. Я угощал Джимми своими фрикадельками. И Джимми любил мороженое. Иногда случался просто дружеский визит. Мы даже не говорили о делах. Однажды он напомнил мне обо всех арбузах, съеденных мною и Биллом Изабелом в люксе в «Эджуотере» в Чикаго. Джимми не знал, что предварительно мы заправляли арбуз двумя квартами рома и заделывали отверстия. Об этом трюке он узнал в Льюисберге от людей Тони Про из Бруклина, которые так делали.

На воле много чего происходило по апелляциям, и обо всем Джимми должен был со мной потолковать. К министру юстиции Джону Митчеллу я заглядывал и после выхода Джимми, но пока он сидел в Льюисберге, деньги текли Митчеллу за условно-досрочное освобождение или помилование Джимми. Люди пеклись о денежных поступлениях (сливки Вегаса или собственные деньги Джимми). Рассел был очень большой величиной в Вегасе, останавливался в «Цезаре» и «Дезерт Инн». Когда Джимми сел, все старались помочь ему выйти – Расс, Фиц, Карлос, Санто, все. Джимми жаловался, что, может, только Фиц тормозит, но поначалу не подозревал Фица в предательстве, а лишь в том, что тот недостаточно боевит, сидит на пятой точке и слишком увлечен работой.

Сразу после того, как Джимми сел, кто-то послал предупреждение Аллену Дорфману. Он отъезжал от дома, выскочили какие-то люди и дали несколько выстрелов из дробовиков по его «Кадиллаку». Так никого не целуют, это чистой воды предупреждение.

Дорфман был смел. Он отвечал за пенсионный фонд. Никто не собирался его пугать. Скорее, как считали Джимми и я, это было предупреждение от определенных людей Фицу.

Все знали, что Фиц трус. Если бы прострелили автомобиль Фица, он мог бы струхнуть и побежать в лапы федералов. Поэтому Фица предупредили именно так, через Дорфмана. Нередко, когда парня целуют, это предупреждение кому-то еще.

После этого Фиц глаз не спускал с пенсионного фонда и не разрешал никому крупных ссуд. Займы не имели должного обеспечения. При Фице по большинству из них никто даже не трудился платить. А зачем Дорфману было напрягаться, если Фиц не собирался его поддерживать.

Позднее, когда я сидел в тюрьме в начале семидесятых, я узнал скверные новости об Аллене Дорфмане. Джеки Прессер был главой профсоюза и сдал Дорфмана. Прессер был тихим стукачом ФБР, стукачом, которого они прикрывали. Он не устраивал прослушку и не давал показаний, но сливал федералам все, что слышал, и давал ход всему, что федералы ему говорили. Он пустил слух, что Дорфман – крыса: якобы, спасаясь от тюрьмы, Дорфман начал сотрудничать с федералами. Дорфмана расстреляли средь бела дня на открытой гостиничной парковке в Чикаго. Не понимаю, как могли в Чикаго попасться на то, что Дорфман был крысой. Могу сказать, что за двадцать лет до этого в Чикаго все знали, что крысой был Прессер. Думаю, это как раз тот случай: «если сомневаешься, не сомневайся». И это было подлое убийство. Я не говорю, что чикагская братва виновна в этом убийстве, но убийство в Чикаго невозможно без одобрения местной братвы. Аллен Дорфман жил так, как он жил, и он не был крысой. Он был очень предан Джимми».

Говорят, адвокат Аллена Дорфмана сказал о бывшем морском пехотинце и ветеране войны: «Мысль о том, что он мог капитулировать или выбросить полотенце на ринг, – это нонсенс, это невозможно». Федеральный прокурор, который вел дело против Дорфмана, признал, что «Дорфман не сотрудничал ни с кем из нас».

«На киче Джимми много говорил о Партине. Фрэнк Рагано должен был получить аффидевит от Партина о том, что власти подставили Джимми. Партина арестовал прокурор федерального судебного округа в Новом Орлеане, и им надо было получить у этого прокурора освобождение Партина в обмен на аффидевит. Тот же прокурор арестовал Уолтера Шеридана за взяточничество, и это должно было помочь Джимми выставить Шеридана в худшем виде в газетах. Вся эта помощь шла от хорошего друга Рассела и Джимми Карлоса Марчелло, босса Нового Орлеана, державшего этого прокурора у себя в заднем кармане.

Это был тот же прокурор федерального судебного округа, который арестовывал всех по делу об убийстве Джона Ф. Кеннеди. Иногда дружески расположенный прокурор федерального судебного округа действовал как охотничья собака, выгонявшая крыс из зарослей. Когда всплывало, что крыса сотрудничает с этим прокурором, люди знали, что делать. Я не знаю об этом прокуроре. Я никогда ни с кем о нем не говорил. Но в то время он арестовал Партина и Шеридана.