Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал - [8]

Уотсон еще не закончил, и я подошел к окну, составляя в уме план дальнейших действий. Мое внимание привлек пепел на подоконнике с обратной стороны. Я поднял раму и дотронулся рукой до легковесных крупинок: они были совершенно сухими и, несомненно, попали сюда сегодня, иначе ночная влага и ветер успели бы их уничтожить.

— Что-нибудь нашли, Холмс? — Уотсон вышел из спальни и подошел ко мне.

— Ничего особенного, — ответил я, закрывая окно.

— Пора идти, у нас еще есть дела на сегодня.

— Вы собираетесь в Голдентрил порасспросить Гриффита Флоя?

— Нет, вы же слышали, что он собирался ехать куда-то и притом с большим чемоданом. Вряд ли смерть мистера Лайджеста изменила его планы, так что сегодня его будет трудно отыскать. Я пойду к Рональду Рэю, а вам, наверное, стоит сходить на станцию и отправить телеграмму супруге, если вы хотите остаться здесь.

— Я и сам подумал об этом. Вы правы, Холмс, так я и сделаю.

Мы спустились вниз и застали в холле уходившего Лестрейда.

— Вы не собираетесь осмотреть комнату, где скончался сэр Джейкоб? — спросил я его.

— Нет, мистер Холмс. Не вижу необходимости. У меня и так дел по горло, а тут обычная смерть, которая, откровенно говоря, совсем некстати, да и заключение врача уже имеется. До свиданья, джентльмены!

Он ушел, громко хлопнув дверью.

Мисс Лайджест подошла ко мне.

— Итак, мистер Холмс, я и весь дом в вашем распоряжении, — сказала она.

— Я уже распорядилась, чтобы Мэри приготовила комнаты для вас и мистера Уотсона, и она покажет их вам, когда захотите.

— Благодарю вас, мы воспользуемся этим позже. А сейчас покажите мне, где живет ваш семейный доктор.

Она подвела меня к высокому окну и указала на небольшое строение неподалеку:

— Это вилла мистера Рональда Рэя. Он там живет и принимает пациентов. Идите по основной дороге, и это займет не более пятнадцати минут.

Когда мы с Уотсоном вышли за ворота парка Грегори-Пейдж, солнце уже клонилось к закату. Доктор свернул направо и зашагал по направлению к станции, а я пошел вперед.

Мистер Рональд Рэй сам открыл дверь на мой стук. Он оказался высоким седовласым человеком лет пятидесяти с открытым лицом и всепроникающим взглядом, свойственным многим врачам.

Меня радушно приняли и дали понять, что цель моего визита более чем ясна. Я расспросил мистера Рэя о смерти сэра Джейкоба и, как и ожидал, не узнал ничего нового. Доктор подробно описал мне, каково было состояние здоровья покойного мистера Лайджеста и по каким причинам ему приходилось обращаться за помощью. Он удостоверил также, что рассказ сэра Гриффита и Келистона совпадает с наблюдаемыми симптомами, приведшими к смерти.

— Вы ведь семейный доктор Лайджестов, мистер Рэй? — спросил я.

— Да, я знал сэра Джейкоба, когда он был еще совершенно здоров, и помню леди Элен совсем юной девушкой.

— И вам приходилось лечить ее?

Доктор пристально и как-то странно посмотрел на меня:

— Да, разумеется. Всякое бывало. А почему вы спрашиваете?

— Хочу знать, каковы ее нервные ресурсы, — улыбнулся я.

Лицо мистера Рэя смягчилось, и он посмотрел куда-то в сторону:

— Она сильная женщина, самая сильная из всех, что я знаю… — он снова посмотрел на меня.

— Помогите ей, мистер Холмс, и вы не просто восстановите справедливость, вы сделаете благороднейшее дело!..

4

Мисс Лайджест взяла со стола большой блестящий кофейник и наполнила мою чашку кофе.

— Вилла Голдентрил находится в двух с небольшим милях к северу отсюда. Вы хотите отправиться туда сразу после завтрака, мистер Холмс? — я подтвердил ее догадку.

— Тогда можете воспользоваться экипажем. Роджер отвезет вас.

— Спасибо, мисс Лайджест. Это весьма кстати. И у вас превосходный кофе!

— Я часто готовлю кофе сама, — улыбнулась она.

— А чем вы намерены заняться сегодня?

Она помрачнела:

— У меня много дел в связи с похоронами.

— Похороны завтра?

— Да, завтра. Слава Богу, Келистон помогает мне, иначе я бы не справилась. Знаете, только сегодня, когда отчим не спустился к завтраку, я, наконец, поняла, что его больше нет… Все это, признаться, как-то не укладывается в голове. А ведь еще до вчерашнего дня я думала, что хуже быть не может.

— Вы прекрасно держитесь, мисс Лайджест. Вашей выдержке можно только позавидовать.

Она грустно улыбнулась:

— Надеюсь, моя выдержка не изменит мне и впредь. Но вы ведь, кажется, хотели о чем-то меня спросить, мистер Холмс?

— Почему вы так решили?

— Мне просто показалось. А разве я не права?

— Правы. Скажите мне, ваш отчим курил сигареты или сигары?

— Нет, он использовал нюхательный табак. Ах, да! Мистер Холмс! — встрепенулась она. — Сегодня ночью я вспомнила об одной подробности, которая показалась мне существенной.

— Я весь внимание.

— В тот день на столике в мраморной беседке стояла пепельница. Она была из какого-то красивого материала и в серебряной оправе, поэтому я ее запомнила.

— В ней были окурки? — заинтересовался я.

— Были, в том-то и дело! Один или два коричневых — от сигар сэра Чарльза и несколько маленьких — должно быть, от сигарет. Один из них лежал на самом столе, наверное, вывалился.

— Великолепно, мисс Лайджест! Вы идеальный клиент! Сигары, пепел или окурки часто являются важной уликой, и ваш случай не исключение.